(В Риме)   ::   Твен Марк

Ему стало не по себе, и он то и дело покрикивал: "Эй, пошел, пошел отсюда!" Потом он задремал, и тут в дом через дымоход свалился мул! Горящие угли были разбросаны во все стороны, а Оливер полетел кувырком. Дней через десять после этого он опять обрел уверенность в себе и снова сел писать стихи. Снова он задремал, и снова через дымоход свалился мул. На этот раз его сопровождала половина боковой стены. Стараясь подняться на ноги, мул затоптал свечу, переломал почти всю кухонную утварь и наделал много других бед. Столь внезапные пробуждения, вероятно, были неприятны Оливеру, но он ни разу не пожаловался. Он переехал в особняк на другом склоне ущелья, так как заметил, что мулы туда никогда не заглядывают. Однажды вечером, около восьми часов, он пытался докончить свое стихотворение, но тут в дом вкатился камень, затем через парусину просунулось копыто, а затем часть коровы - задняя часть. В испуге он отшатнулся и закричал: "Эй! Эге-гей! Убирайся отсюда!" Корова благородно старалась удержаться, но постепенно теряла почву под ногами, грязь и пыль сыпались вниз, и прежде чем Оливер успел отскочить, корова появилась вся целиком и грохнулась прямо на стол, раздавив его в лепешку.

И тут - если не ошибаюсь, в первый раз в жизни - Оливер пожаловался. Он сказал:

- Это уже становится однообразным!

Затем он подал в отставку и уехал из округа Гумбольдт. "Зарезан на потеху римской черни", по моему мнению, уже становится однообразным.

В связи с этим мне хочется сказать несколько слов о Микеланджело Буонаротти.