Бартек-победитель   ::   Сенкевич Генрик

Каждый спрашивает его взглядом: "Ну как? Что же с нами будет?" А он и сам знает столько же, сколько они, и был бы рад, если б какое-нибудь начальство дало ему соответствующий приказ или разъяснение. Мужики даже расспрашивать боятся, потому что теперь война и всякие там военные суды. Что можно, чего нельзя неизвестно, во всяком случае им неизвестно, но их пугает самый звук таких слов, как "Krigsgericht"*, которых они даже хорошенько не понимают, отчего еще больше боятся.

______________

* Военный суд (нем.).

В то же время они чувствуют, что этот капрал теперь им нужнее, чем на маневрах под Познанью, потому что он один все знает, за всех думает, а без него они - никуда. Между тем унтеру, должно быть, надоело держать ружье, он сунул его Бартеку. Бартек бережно его взял, затаил дыхание, выпучил глаза и уставился на капрала, как на икону, но легче ему от этого не стало.

Ох, должно быть, плохо дело, потому что и капрал как с креста снятый. На станциях - песни, крики; капрал командует, суетится, ругается, чтоб показать себя перед начальством; но как только поезд трогается, все затихают, затихает и он. Ему тоже мир теперь открылся с двух сторон: одна светлая и понятная - это его хата, жена и перина, другая темная, совсем темная - это Франция и война. Этот вояка, как и вся армия, охотно бы позаимствовал у рака его рачью повадку. Гнетовских солдат одушевлял тот же "воинственный" пыл. - это было очевидно, так как находился он не в глубине души, а тут же на спине: каждый тащил на ней ранец, шинель и прочее военное снаряжение - и всем было очень тяжело.

Тем временем поезд шипел, гудел и летел дальше. На каждой станции прицепляли новые вагоны и паровозы.