Цареубийство в 1918 году   ::   Хейфец Михаил

) Крестьянство центральных и северных областей России вообще не могло прокормиться с наделов, как бы старательно ни работало: об этом свидетельствует философ Федор Степун, который в годы гражданской войны четыре сезона крестьянствовал на выделенной ему усадьбе в Подмосковье. А экономист Александр Чаянов подсчитал, что в бедной Вятской губернии примерно две трети денежных доходов крестьян уходило на прикупку продовольствия.

Без понимания мифологичности сегодняшних воздыханий о благодетельной жизни «до» невозможно разобраться в том общественном конфликте, что возник в России «после», в первые десятилетия нашего века. Крестьяне видели, что, много и тяжело работая, они постоянно недоедают, а владельцы крупных имений продают хлеб и в города, и даже за границу и получают огромные по мужицким представлениям прибыли. Постепенно, однако, мужицкие хозяйства крепли, это мирило с привычными нехватками: жизнь год от году становилась лучше и богаче. Но когда наработанное десятилетиями народных трудов стало уходить в бесплодную прорву войны, вот тогда убеждение хлеборобов в неправильности общественного устройства, при котором собственный народ недоедает, считает спички при свете лучины, а в это время страна занимает первое место в мире по продаже хлеба, оно и подняло массы на революцию. Ведь США продавали тогда на экспорт хлеба меньше, чем Россия, это правда, но правда и то, что в России на душу населения собирали по 3,58 центнера зерна, а в странах, где у русских хлеб прикупали, брали по 3,9, а в Америке, которая хлеб не прикупала, а продавала, собирали на душу прилично за тонну.