Цепные псы церкви. Инквизиция на службе Ватикана   ::   Ли Ричард

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

РУКОПИСИ МЕРТВОГО МОРЯ

Драматические события первой половины двадцатого столетия – две мировые войны, столкновение идеологий, революции и гражданские конфликты в Мексике, России, Испании и других странах – продемонстрировали, насколько далеко Церковь оказалась на обочине истории Запада. За исключением таких отдельных случаев, как Ирландия, история Запада делалась все более светской. И Рим, еще больше лишившись светской власти и влияния, был низведен до положения одинокого жалобного голоса среди мощного хора. Правда и то, конечно, что Церковь оказывалась во многом не у дел в многочисленных эпизодах истории в прошлом – во время наполеоновских войн или еще раньше в период борьбы за господство на европейском континенте в восемнадцатом столетии. В прошлом Запад, впрочем, все еще был, пусть и номинально, «христианским», и пока он оставался таковым, церковь по-прежнему могла претендовать на историческую роль. Но с дальнейшим ходом двадцатого века христианство все больше утрачивало свои позиции, и, как следствие, Церковь достигла нового предела бессилия. Среди кутерьмы «измов», оспаривающих верховенство, католицизм был одним из самых слабых. Такова, во всяком случае, была ситуация в том, что касалось коридоров власти, той вырабатывающей решения машины, которая определяла публичную политику и ход событий. Среди тех злополучных миллионов, отданных на милость этой машине, Церковь сохранила значительную паству – более многочисленную в действительности, чем у любого другого вероисповедания в мире. Если больше нельзя было мобилизовать эту паству для крестовых походов или священных войн, то на нее по-прежнему можно было влиять в сфере души и духа. В сфере души и духа она оставалась уязвимой.