Преступление века   ::   Рощин Валерий

— Ну что ви себе хотите!? — сделал жалостливое лицо Моисей Карлович, — я же целую неделю грел своим телом каменный пол, не мился, не брился, а только чесался. Если мне дозволят свидание с женой или уже хотя бы принять от нее перэдачку — будте уверэны, — я предстану перэд вами лучше покойника — во всем свэжем и чистом…

— Не знаю, не знаю… — отвечал на это Андрей Яковлевич, пытаясь сковырнуть ногтем самый болезненный заусенец, — свидания, передачки… Оно, может быть, и положено, но имеются такие понятия, как дисциплина, порядок… Раз попал в карцер, стало быть — где-то, в чем-то замечен — нарушал. Тебе же известно — мы поощряем исключительно тех, кто ведет себя правильно.

— А гражданин подполковник не мог бы объяснить причину?

— У меня таких как ты больше тысячи, — буркнул начальник СИЗО, — и голова моя — не компьютер.

— Так вот, — продолжал лекторским тоном, полковник, — а ты у нас, к тому же, заделался доносчиком. Стучишь работникам прокуратуры на тех, кто о тебе, понимаешь ли, днем и ночью печется…

Блюм уныло повесил голову и смотрел на тупые носы старых, стертых штиблет.