Добро в учении графа Толстого и Ницше   ::   Шестов Лев

Толстого, был бы так же чужд своему учителю, как мало был бы похож на Ницше человек, приносящий себя в жертву љbermensch'у - хотя этим он осуществил бы выраженное Заратустрой требование. Мы уже видели, как далек гр. Толстой от ляпинцев, оскорбляемых хористов и эксплуатируемого народа, именем которого он требует от нас покорности своему добру. Мы увидим дальше, насколько чужд Ницше его идеал сверхчеловека, который у него играет роль толстовского добра, ибо он им так же импонирует и его именем так же давит и уничтожает людей, как гр. Толстой своим "добром". У Ницше встречаются буквально такие слова: "Эта природа, которая дала быку рога, льву Χασu' οδονων, зачем она мне дала ноги? Чтоб давить, клянусь св. Анакреоном, а не затем, чтоб бежать". Проповедник без этого обойтись не может, даже если он имморалист, стоящий по ту сторону добра и зла. Но это все - видимость, внешность - для других. Тем больший интерес, однако, представляют для нас действительные переживания Ницше, его истинные "почему", которые, несмотря на всю его осторожность, вполне ясно сквозят в его сочинениях. "Люди неравны - и того, что я желаю, не должны желать они". Это вне всякого сомнения. Более того - эти "они" не смеют желать себе того, что пережил Ницше. Может быть - кто ответит на этот вопрос? - сам Ницше, несмотря на то, что он вполне сознавал связь своей философии со своим несчастием, отказался бы от всего "познавания", лишь бы не видеть тех снов и загадок, которые и для нас, лишь с его слов знающих о них, кажутся столь ужасными.