JК
Другая история науки. От Аристотеля до Ньютона :: Валянский Сергей
Страница: 41 из 190Затем снова отправился в Париж и на большом трёхдневном диспуте заявил себя по-прежнему красноречивым противником физики Аристотеля и защитником теории вращения земли. Ясно, что после этого Париж пришлось покинуть. Затем он отправился через Марбург и Виттенберг в Гельмштедт. Но и здесь подвергся гонениям. Переселился во Франкфурт, а оттуда в Венецию. Здесь он вскоре попал в руки инквизиции, и после нескольких лет заточения был приговорён к сожжению живым.
Бруно восстал не только против Аристотеля, но и стал защитником системы Коперника. Сегодня его называют предшественником новейших натурфилософов. В декартовской теории миров, в учении Лейбница о монадах звучат там и сям отголоски мыслей Бруно, и даже Шеллинг (1775–1854) признаёт, что он обязан ему многим. Но это было позже. А тогда его просто сожгли.
А что мы видим сегодня в исторической науке? Разве что не жгут. Но вы попробуйте издать книгу с альтернативными версиями в издательстве, подотчётном Академии наук, или защитить диссертацию на такую тему. Это бесполезная затея, хотя альтернативные версии сами по себе тоже факт истории, достойный изучения.
Конечно, есть учёные, понимающие, что происходит. Но основная масса настроена к новым взглядам крайне недоброжелательно.
В книге Д. А. Гранин «Эта странная жизнь» даны выдержки из письма А. А. Любищева (1890–1972) некоему деятелю, в котором Любищев — выдающийся биолог, историк и философ — характеризует работы Н. А. Морозова по истории. Дадим высказывание Любищева так, как оно приведено в книге Гранина.
Бруно восстал не только против Аристотеля, но и стал защитником системы Коперника. Сегодня его называют предшественником новейших натурфилософов. В декартовской теории миров, в учении Лейбница о монадах звучат там и сям отголоски мыслей Бруно, и даже Шеллинг (1775–1854) признаёт, что он обязан ему многим. Но это было позже. А тогда его просто сожгли.
А что мы видим сегодня в исторической науке? Разве что не жгут. Но вы попробуйте издать книгу с альтернативными версиями в издательстве, подотчётном Академии наук, или защитить диссертацию на такую тему. Это бесполезная затея, хотя альтернативные версии сами по себе тоже факт истории, достойный изучения.
Конечно, есть учёные, понимающие, что происходит. Но основная масса настроена к новым взглядам крайне недоброжелательно.
В книге Д. А. Гранин «Эта странная жизнь» даны выдержки из письма А. А. Любищева (1890–1972) некоему деятелю, в котором Любищев — выдающийся биолог, историк и философ — характеризует работы Н. А. Морозова по истории. Дадим высказывание Любищева так, как оно приведено в книге Гранина.