JК
Приказано выжить :: Семенов Юлиан Семенович
Страница: 317 из 522Спасите нашего Гансика, он не может стоять без костылей, сразу падает!» Рубинштейн взялся толстыми пальцами с грязными ногтями за свой висячий нос и начал думать, а потом сказал: «Больной, ты здоров! Брось костыли!» Ганс, как и всякий еврей, был трусом и, конечно, костыли не бросил. Рубинштейн снова попрыгал вокруг него и закричал: «Ганс, я тебе что сказал?! Ты здоров! Так брось костыли! Я тебя заклинаю нашим Иеговой!» И Ганс послушался горбоносого Рубинштейна, бросил костыли...
Хётль замолчал, полез за сигаретами.
Вилли не выдержал, поторопил:
– Ну и что стало с Гансом?
Хётль сокрушенно вздохнул:
– Разбился.
Вилли чуть не сполз со стула от смеха; Ойген, криво усмехнувшись, заметил:
– Как только мы отбросим русских от Берлина, надо уничтожить всю еврейскую сволочь. Слишком мы с ними церемонились. Лагеря строили для этих свиней. В печь, всех в печь, а некоторых отстреливать из мелкокалиберных винтовок! Пусть наши мальчики из «гитлерюгенда» набивают руку...
Штирлиц поднялся, обратился к Хётлю:
– Дружище, не составите мне компанию? Я обычно гуляю перед сном...
– С удовольствием, штандартенфюрер...
– За ворота штандартенфюреру выходить нельзя, – сказал Ойген, по-прежнему тяжело глядя на Штирлица, хотя обращался к Хётлю. – Ему постоянно угрожает опасность, мы прикомандированы к нему для охраны группенфюрером Мюллером.
Хётль, поднимаясь, спросил:
– А партайгеноссе Кальтенбруннер в курсе вашей командировки?
«Оп, – подумал Штирлиц. – Хороший вопрос».
– Он знает, – ответил Ойген. – В Берлине знают.
Хётль замолчал, полез за сигаретами.
Вилли не выдержал, поторопил:
– Ну и что стало с Гансом?
Хётль сокрушенно вздохнул:
– Разбился.
Вилли чуть не сполз со стула от смеха; Ойген, криво усмехнувшись, заметил:
– Как только мы отбросим русских от Берлина, надо уничтожить всю еврейскую сволочь. Слишком мы с ними церемонились. Лагеря строили для этих свиней. В печь, всех в печь, а некоторых отстреливать из мелкокалиберных винтовок! Пусть наши мальчики из «гитлерюгенда» набивают руку...
Штирлиц поднялся, обратился к Хётлю:
– Дружище, не составите мне компанию? Я обычно гуляю перед сном...
– С удовольствием, штандартенфюрер...
– За ворота штандартенфюреру выходить нельзя, – сказал Ойген, по-прежнему тяжело глядя на Штирлица, хотя обращался к Хётлю. – Ему постоянно угрожает опасность, мы прикомандированы к нему для охраны группенфюрером Мюллером.
Хётль, поднимаясь, спросил:
– А партайгеноссе Кальтенбруннер в курсе вашей командировки?
«Оп, – подумал Штирлиц. – Хороший вопрос».
– Он знает, – ответил Ойген. – В Берлине знают.