JК
Приказано выжить :: Семенов Юлиан Семенович
Страница: 408 из 522Назавтра рано утром Шелленберг привез к Гиммлеру руководителя имперского здравоохранения профессораде Крини. Тот поначалу мялся, вспоминал личного врача Гитлера штандартенфюрера Брандта, оказавшегося изменником, а потом, когда Гиммлер дал ему взятку, приказав срочно уехать в Оберзальцберг, сказал, понизив, тем не менее, голос – нет ничего устойчивее инерции страха:
– Фюрер совершенно болен. Его психическая субстанция на грани распада. Теперь, когда рядом с ним нет Брандта, – он может сойти с ума в любую секунду.
Гиммлер, отпустив Крини, спросил Шелленберга:
– И вы думаете, он не доложит о моей беседе Борману?
– Он уедет в Оберзальцберг, рейхсфюрер, – усмехнулся Шелленберг. – Он не станет звонить в бункер, он счастлив, что смог вырваться, он здравомыслящий человек...
– Ну хорошо, допустим... Я говорю о бредовом вероятии, Шелленберг, не более того... Допустим, я отправляюсь в рейхсканцелярию с моими людьми... Допустим, я войду в кабинет фюрера и скажу, что смещаю его... Этот трясущийся больной человек не сразу поймет, о чем я говорю: ведь он так доверчив, он верит людям, как ребенок, мы все были с ним рядом, мы... Как я посмотрю ему в глаза?
«И этот человек возглавлял СС, – подумал Шелленберг тоскливо. – Я служу ничтожеству, все они лишены полета, они раздавлены страхом, который сами же возвели в культ, они пожинают то, что посеяли...»
– Рейхсфюрер, пока вы говорили с де Крини, я позвонил в Любек. В Стокгольм прилетел представитель Всемирного еврейского конгресса Шторх, он просит об аудиенции.
– Фюрер совершенно болен. Его психическая субстанция на грани распада. Теперь, когда рядом с ним нет Брандта, – он может сойти с ума в любую секунду.
Гиммлер, отпустив Крини, спросил Шелленберга:
– И вы думаете, он не доложит о моей беседе Борману?
– Он уедет в Оберзальцберг, рейхсфюрер, – усмехнулся Шелленберг. – Он не станет звонить в бункер, он счастлив, что смог вырваться, он здравомыслящий человек...
– Ну хорошо, допустим... Я говорю о бредовом вероятии, Шелленберг, не более того... Допустим, я отправляюсь в рейхсканцелярию с моими людьми... Допустим, я войду в кабинет фюрера и скажу, что смещаю его... Этот трясущийся больной человек не сразу поймет, о чем я говорю: ведь он так доверчив, он верит людям, как ребенок, мы все были с ним рядом, мы... Как я посмотрю ему в глаза?
«И этот человек возглавлял СС, – подумал Шелленберг тоскливо. – Я служу ничтожеству, все они лишены полета, они раздавлены страхом, который сами же возвели в культ, они пожинают то, что посеяли...»
– Рейхсфюрер, пока вы говорили с де Крини, я позвонил в Любек. В Стокгольм прилетел представитель Всемирного еврейского конгресса Шторх, он просит об аудиенции.