JК
Принцип Отелло :: Романова Галина Владимировна
Страница: 26 из 61Даже до постели благоверный сподобился, и невзирая на мамин суп!
Где-то через полчаса, восстановив дыхание, он вдруг приподнялся на локте, что само по себе было странным – обычно он засыпал почти сразу, сдвинул с влажного лба жены прядь волос и вкрадчиво так спросил:
– Слушай, детка,а все же почему ты плакала?
– А? О чем ты? – Василиса изобразила недоумение, хотя ровно мгновение назад думала как раз про Саню и о причине своих слез.
– Ой, вот только не надо! – фыркнул Вадик и дунул ей в ухо, зная, что она от этого приходит в бешенство. – Не из-за мамы же моей ты рыдала, Валиса!
– Из-за твоей мамы можно не только рыдать, поверь мне. Из-за нее даже можно удавиться.
– Нет, ну почему ты плакала? – настырничал Вадик, не давая ей заснуть. – Не отстану ведь, так и знай!
Он и правда не отстанет, он такой. Надо было срочно что-то придумывать. Что-то такое, что не показалось бы ему обидным, что не вызвало бы необходимость придумывать еще одну ложь и чтобы придуманная версия показалась ему объективной причиной ее слез.
Ничего не придумывалось, как нарочно.
О неприятностях по службе разговор затевать не стоило. Вадик там со многими знаком, мог бы начать выяснять, а то еще, чего доброго, настаивать на ее увольнении.
Подруг у нее практически не было, так что тема с их проблемами тоже не прокатывала – списать настроение на козни не удастся.
Про здоровье тоже врать не стоило – этого Василиса суеверно боялась. Оставался Санька. Надо было что-то врать про него. А что?
Она вздохнула и пробормотала:
– У Саньки проблемы.
Настороженно помолчала, посмотрела на Вадика сквозь ресницы. Кажется, новость его вполне устраивала.
Где-то через полчаса, восстановив дыхание, он вдруг приподнялся на локте, что само по себе было странным – обычно он засыпал почти сразу, сдвинул с влажного лба жены прядь волос и вкрадчиво так спросил:
– Слушай, детка,а все же почему ты плакала?
– А? О чем ты? – Василиса изобразила недоумение, хотя ровно мгновение назад думала как раз про Саню и о причине своих слез.
– Ой, вот только не надо! – фыркнул Вадик и дунул ей в ухо, зная, что она от этого приходит в бешенство. – Не из-за мамы же моей ты рыдала, Валиса!
– Из-за твоей мамы можно не только рыдать, поверь мне. Из-за нее даже можно удавиться.
– Нет, ну почему ты плакала? – настырничал Вадик, не давая ей заснуть. – Не отстану ведь, так и знай!
Он и правда не отстанет, он такой. Надо было срочно что-то придумывать. Что-то такое, что не показалось бы ему обидным, что не вызвало бы необходимость придумывать еще одну ложь и чтобы придуманная версия показалась ему объективной причиной ее слез.
Ничего не придумывалось, как нарочно.
О неприятностях по службе разговор затевать не стоило. Вадик там со многими знаком, мог бы начать выяснять, а то еще, чего доброго, настаивать на ее увольнении.
Подруг у нее практически не было, так что тема с их проблемами тоже не прокатывала – списать настроение на козни не удастся.
Про здоровье тоже врать не стоило – этого Василиса суеверно боялась. Оставался Санька. Надо было что-то врать про него. А что?
Она вздохнула и пробормотала:
– У Саньки проблемы.
Настороженно помолчала, посмотрела на Вадика сквозь ресницы. Кажется, новость его вполне устраивала.