JК
Принцип Отелло :: Романова Галина Владимировна
Страница: 54 из 61 – Пришла, понимаешь, тут, в квартиру влезла… Ключи забрала… А ну как пропадет чего? Придут вот, спросят, а я что скажу?
– Ничего ты не скажешь! – заверила его Василиса, вкладывая в его алчную ладонь две сотни. – Я ему друг, не чужой человек. Потому и дверь заперла, и ключи забрала. Он вернется и с меня их спросит.
Деньги исчезли в огромном кармане оранжевой куртки.
– Вряд ли вернется-то.
– Почему? – наседала Василиса на соседа. – И кто его забрал, ты так и не ответил…
Мужик уже, видимо, пожалел, что с ней связался. Но отрабатывать две сотни, полученные за просто так на опохмелку, надо было по всем правилам, диктуемым кодексом чести любого нормального мужика. Поэтому, опасливо свесив голову через лестничные перила и убедившись, что их двоих никто не подслушивает с нижних этажей, сосед зашептал:
– Рано утром сегодня я у окна торчал, курил в форточку. Голова трещит…
– Короче!
– Ладно… – Дядька неодобрительно покосился на Василису. – Смотрю, машина ментовская подъезжает.
– Что за машина?
– «Десятка».
– А с чего ты решил, что машина из милиции?
– Так она ж с фигней, которая сверкает на крыше, была.
– С мигалкой, что ли?
– Ага, такая большая, как у гаишников. Может, на их машине и приезжали. Вышли двое. Один в форме, второй в штатском. Поговорили с кем-то по телефону. Вошли в подъезд. Я, короче, перепугался.
– С чего вдруг?
– Так вчера мы… мы в пивнухе за углом пошумели с мужиками, – виновато засопел мужик, – вот и подумал, что они по мою душу. Встал я возле двери входной, ухо приложил, затаился. А у самого ливер так ходуном и ходит.
– Ничего ты не скажешь! – заверила его Василиса, вкладывая в его алчную ладонь две сотни. – Я ему друг, не чужой человек. Потому и дверь заперла, и ключи забрала. Он вернется и с меня их спросит.
Деньги исчезли в огромном кармане оранжевой куртки.
– Вряд ли вернется-то.
– Почему? – наседала Василиса на соседа. – И кто его забрал, ты так и не ответил…
Мужик уже, видимо, пожалел, что с ней связался. Но отрабатывать две сотни, полученные за просто так на опохмелку, надо было по всем правилам, диктуемым кодексом чести любого нормального мужика. Поэтому, опасливо свесив голову через лестничные перила и убедившись, что их двоих никто не подслушивает с нижних этажей, сосед зашептал:
– Рано утром сегодня я у окна торчал, курил в форточку. Голова трещит…
– Короче!
– Ладно… – Дядька неодобрительно покосился на Василису. – Смотрю, машина ментовская подъезжает.
– Что за машина?
– «Десятка».
– А с чего ты решил, что машина из милиции?
– Так она ж с фигней, которая сверкает на крыше, была.
– С мигалкой, что ли?
– Ага, такая большая, как у гаишников. Может, на их машине и приезжали. Вышли двое. Один в форме, второй в штатском. Поговорили с кем-то по телефону. Вошли в подъезд. Я, короче, перепугался.
– С чего вдруг?
– Так вчера мы… мы в пивнухе за углом пошумели с мужиками, – виновато засопел мужик, – вот и подумал, что они по мою душу. Встал я возле двери входной, ухо приложил, затаился. А у самого ливер так ходуном и ходит.