JК
Графиня Де Шарни (часть 2) :: Дюма Александр
Страница: 450 из 517"
Можно представить себе, какое впечатление произвела эта афиша, расклеенная на стенах по всему Парижу. Конституционалиста Малуэ она привела в ужас. Он, задыхаясь, вошел, а верней, вбежал в Национальное собрание, сообщил о ее появлении и потребовал арестовать авторов.
- Хорошо, - ответил Петион, - но сперва огласим проспект.
Проспект этот Петион, один из немногих тогда республиканцев во Франции, разумеется, знал. Малуэ, обличавший проспект, не захотел, чтобы его оглашали. А ну как трибуны станут аплодировать? А они совершенно точно аплодировали бы.
Два члена Собрания, Шабру и Шапелье, загладили промах коллеги.
- Пресса свободна, - заявили они, - и каждый, будь он безумец или в здравом уме, имеет право высказывать свое мнение. Презрим безрассудного и перейдем к повестке дня.
Национальное собрание перешло к вопросам повестки дня.
Что означало: не будем больше говорить об этом.
Но это была гидра, угрожавшая монархии.
Ей отрубали голову, и, пока та отрастала, кусала другая голова.
Ни Месье, ни заговор Фавра не были забыты; ежели лишить власти короля, то Месье следует объявить регентом. Однако теперь речи о Месье быть не могло. Месье бежал точно так же, как король, только удачливей: он достиг границы.
Однако остался герцог Орлеанский.
Он остался, а при нем преданный ему душой и телом Лакло, автор "Опасных связей., который все время и подталкивал его.
Существовал декрет о регентстве, декрет, плесневевший в папке.
Можно представить себе, какое впечатление произвела эта афиша, расклеенная на стенах по всему Парижу. Конституционалиста Малуэ она привела в ужас. Он, задыхаясь, вошел, а верней, вбежал в Национальное собрание, сообщил о ее появлении и потребовал арестовать авторов.
- Хорошо, - ответил Петион, - но сперва огласим проспект.
Проспект этот Петион, один из немногих тогда республиканцев во Франции, разумеется, знал. Малуэ, обличавший проспект, не захотел, чтобы его оглашали. А ну как трибуны станут аплодировать? А они совершенно точно аплодировали бы.
Два члена Собрания, Шабру и Шапелье, загладили промах коллеги.
- Пресса свободна, - заявили они, - и каждый, будь он безумец или в здравом уме, имеет право высказывать свое мнение. Презрим безрассудного и перейдем к повестке дня.
Национальное собрание перешло к вопросам повестки дня.
Что означало: не будем больше говорить об этом.
Но это была гидра, угрожавшая монархии.
Ей отрубали голову, и, пока та отрастала, кусала другая голова.
Ни Месье, ни заговор Фавра не были забыты; ежели лишить власти короля, то Месье следует объявить регентом. Однако теперь речи о Месье быть не могло. Месье бежал точно так же, как король, только удачливей: он достиг границы.
Однако остался герцог Орлеанский.
Он остался, а при нем преданный ему душой и телом Лакло, автор "Опасных связей., который все время и подталкивал его.
Существовал декрет о регентстве, декрет, плесневевший в папке.