Игры, в которые играет Я   ::   Калинаускас Игорь

Ведь жизнь-то ты должен сделать себе сам такую, которая будет тебя вынуждать двигаться, то есть ты уже не можешь жить как придется, ты должен думать, например, так: «Я осознал, что у меня сейчас такая жизненная ситуация, а моя задача такая. В этой жизненной ситуации ничего из этого не получится, значит, нужно взять себя за шкирку и выбросить в такую жизненную ситуацию, в которой можно решить задачу. И если я эту задачу не выполню, то конец, вперед мне не продвинуться». Вот такой ход мысли. И тогда ты себя просто кидаешь в нужную ситуацию.

Потом постепенно находишь и другие способы, через резонансное состояние, например, но ты себя двигаешь, потому что данная тебе готовая жизнь довольно проста, хотя она нам кажется и сложной, и болезненной, и каждый из нас уверен, что его страдания – самые страдательные.

Реальность и картинки



На самом деле, когда вы действительно реально пытаетесь двигаться по Пути, вы понимаете, что по сравнению с тем, к чему вы двигаетесь, вся эта готовая жизнь, даже вместе со смертью, довольно проста. Не примитивна, но проста. Это нисколько не умаляет жизни, потому что потом вы обнаруживаете в ней массу прекрасных вещей. Как замечательно говорил П. Флоренский в «Иконостасе»: «Есть восхождение, когда вы от мира отталкиваетесь, а когда вы проходите врата – есть нисхождение, когда вы притягиваетесь, тогда мир и жизнь в миру открывается вам в радости». Об этом же у Соловьева в повести о Ходже Насреддине. Помните, звездностранствующий дервиш отделил сущность Насреддина и показал ему. Ходжа говорит: «Нет, не надо, давай мое тело», а потом задумался: «В чем же мой путь?» И приходит к выводу, что его путь – это жизнь традиции на базаре.