Иосиф Джугашвили   ::   Прудникова Елена

Я не считаю, что в этих словах можно было усмотреть что-либо грубое или непозволительное, предпринятое против Вас, ибо никаких других целей, кроме цели быстрейшего Вашего выздоровления, я не преследовал. Более того, я считаю своим долгом смотреть за тем, чтобы режим проводился. Мои объяснения с Н. Кон. подтвердили, что ничего, кроме пустых недоразумений, не было тут да и не могло быть.

Впрочем, если Вы считаете, что для сохранения «отношений» я должен «взять назад» сказанные выше слова, я их могу взять назад, отказываясь, однако, понять, в чем тут дело, где моя «вина» и чего, собственно, от меня хотят».

Эта история стала широко известна в партийной верхушке. Копии ленинского письма были отправлены Зиновьеву и Каменеву, которые, конечно же, молчать не стали. Уже значительно позже он горько жаловался Кагановичу: «А что я тут могу сделать? Мне Политбюро поручило следить за тем, чтоб его не загружать, чтоб выполнять указания врачей, не давать ему бумаги, не давать ему газет, а что я мог — нарушить решение Политбюро? Я же не мог! А на меня нападают».

…Но прошло всего десять дней, и он снова понадобился в Горках. Крупская уже не просила, а настаивала, чтобы он отравил Ленина. Ильич требовал яду, Надежда Константиновна пробовала дать его сама, но не смогла. Она не смогла, а он сможет? Он написал Зиновьеву и Каменеву, изложив суть разговора, и потребовал вынести вопрос на Политбюро. Затем взял лист чистой бумаги и сел писать членам Политбюро:

«В субботу 17 марта т. Ульянова (Н.К.) сообщила мне в порядке архиконспиративном „просьбу Вл.