JК
Иосиф Джугашвили :: Прудникова Елена
Страница: 176 из 300Дети видели ее редко, даже пятилетняя Светлана разговаривала с матерью не каждый день, и обращалась она с ними сурово — куда больше нотаций, чем ласки. С Василием она была мягче, со Светланой, которую обожал и баловал отец, строже.
Надежда тоже была очень скромна в том, что касалось одежды и поведения. Она сама шила себе одежду — только в последние годы брат Павел прислал ей из Берлина несколько хороших платьев. В академию ездила на трамвае, и никто из соучеников даже не знал, что она — жена Сталина.
Характер у Надежды Сергеевны оказался достаточно суровый. «Мама была скрытной и самолюбивой, — вспоминала Светлана. — Это сдерживание себя, эта страшная внутренняя самодисциплина и напряжение, это недовольство и раздражение, загоняемое внутрь, сжимавшееся внутри все сильнее и сильнее, как пружина, должны были, в конце концов, неминуемо кончиться взрывом, пружина должна была распрямиться со страшной силой».
Вспомним, как дети, прибегавшие поиграть к маленькому Coco, боялись его отца Виссариона. Дети, появлявшиеся в доме Сталина, нисколько не боялись всесильного главы государства, для них он был просто родственник и папа Светланы и Василия. Кира Политковская-Аллилуева вспоминала: «Когда меня спрашивают, боялась ли я Сталина, то я всегда отвечаю — нет! Его я не боялась. Я боялась Надежды Сергеевны. Она замораживала, казалась строгой, скрытной. Лицо неприветливое, настороженное».
Иосиф с ее характером справлялся, хотя порой ему приходилось трудно.
Надежда тоже была очень скромна в том, что касалось одежды и поведения. Она сама шила себе одежду — только в последние годы брат Павел прислал ей из Берлина несколько хороших платьев. В академию ездила на трамвае, и никто из соучеников даже не знал, что она — жена Сталина.
Характер у Надежды Сергеевны оказался достаточно суровый. «Мама была скрытной и самолюбивой, — вспоминала Светлана. — Это сдерживание себя, эта страшная внутренняя самодисциплина и напряжение, это недовольство и раздражение, загоняемое внутрь, сжимавшееся внутри все сильнее и сильнее, как пружина, должны были, в конце концов, неминуемо кончиться взрывом, пружина должна была распрямиться со страшной силой».
Вспомним, как дети, прибегавшие поиграть к маленькому Coco, боялись его отца Виссариона. Дети, появлявшиеся в доме Сталина, нисколько не боялись всесильного главы государства, для них он был просто родственник и папа Светланы и Василия. Кира Политковская-Аллилуева вспоминала: «Когда меня спрашивают, боялась ли я Сталина, то я всегда отвечаю — нет! Его я не боялась. Я боялась Надежды Сергеевны. Она замораживала, казалась строгой, скрытной. Лицо неприветливое, настороженное».
Иосиф с ее характером справлялся, хотя порой ему приходилось трудно.