Эоловы арфы   ::   Бушин Владимир

Да, мы были в те дни так же молоды, здоровы и счастливы, как вы сейчас!

- Обо мне можно только сказать, что я молод и здоров, - буркнул Лафарг.

- Нет, мой друг, вы и счастливы! Даже если Лаура не станет вашей женой...

- Мавр! Я выброшусь сейчас в окно!

- Но-но! Я только один раз мог поддаться на подобные демарши. Второго раза не будет. - Маркс взял Лафарга за руку, посадил. - Запомните: даже неразделенная любовь - великое счастье. Подробнее вам об этом расскажет Энгельс.

- У него была неразделенная любовь? По тому, что я о нем знаю, это трудно представить.

- О нем у многих, даже у тех, кто встречался с ним довольно близко, порой очень превратное представление. Либкнехт и тот однажды назвал его первым грубияном Европы, а между тем у Фреда - уж я-то знаю! - чуткое, любящее сердце... Но вы опять меня перебили. Так вот, если хотите знать, именно "Наброски" Энгельса натолкнули меня на мысль о необходимости заняться политической экономией. Более того, книга, которую я сейчас везу ему в подарок, в зародышевой форме вся содержалась в этих изумительных "Набросках". Да что там говорить! Фред - блистательный ум. А сколько он знает! Это настоящая энциклопедия. Работать же он может в любое время дня и ночи, сразу после плотного обеда и голодный как волк, трезвый и навеселе, да притом соображает и пишет быстро, как черт...

Лафарг уже привык к тому, что старик - многим двадцатипятилетним кажутся стариками те, кто вдвое старше их, - старик нередко употребляет довольно крепкие словечки, и потому "черт" его не удивил.