JК
Книга 3. Ракеты и люди. Горячие дни холодной войны :: Черток Борис Евсеевич
Страница: 800 из 847 – Передал, чтобы я предварительно напоила тебя валерьянкой, а потом ты позвонил ему. Есть неприятные известия, о которых он не захотел мне сказать.
Вместо валерьянки я выпил еще граммов сто пятьдесят и позвонил Мишину домой.
– Слушай! Но только без эмоций и крепко стой на ногах, а еще лучше – садись… Сегодня в 11 часов во время тренировочного полета разбился Гагарин.
Я молчал. Слышал неровное дыхание Мишина. Смысл услышанного до меня не доходил.
Мишин продолжал:
–Это все каманинские штучки! Тренирует! Погибли вдвоем с Серегиным на УТИ МиГ-15.
Наконец дошло. Я был потрясен. Сказал Кате. Потом позвонил Бушуеву, вызвал его на улицу, и мы оба ходили взад и вперед вдоль дома, пытаясь осмыслить бессмысленность происшедшего.
С утра в КБ практически не работали, а обсуждали известие о гибели Гагарина.
Имя Гагарина было неразрывно связано с нашей организацией. Невзирая на ведомственную и территориальную разобщенность, все имевшие отношение к созданию «Востоков» конструкторы и рабочие считали Гагарина самым «своим», самым близким из всех космонавтов. Во-первых, он был первым, во-вторых, его всегда видели у нас на встречах с коллективом и митингах после полетов каждого следующего космонавта. Он чаще других бывал у Королева. Не отказался приехать в Калининград, когда Королев пригласил его на открытие Дворца культуры.
Вместо валерьянки я выпил еще граммов сто пятьдесят и позвонил Мишину домой.
– Слушай! Но только без эмоций и крепко стой на ногах, а еще лучше – садись… Сегодня в 11 часов во время тренировочного полета разбился Гагарин.
Я молчал. Слышал неровное дыхание Мишина. Смысл услышанного до меня не доходил.
Мишин продолжал:
–Это все каманинские штучки! Тренирует! Погибли вдвоем с Серегиным на УТИ МиГ-15.
Наконец дошло. Я был потрясен. Сказал Кате. Потом позвонил Бушуеву, вызвал его на улицу, и мы оба ходили взад и вперед вдоль дома, пытаясь осмыслить бессмысленность происшедшего.
С утра в КБ практически не работали, а обсуждали известие о гибели Гагарина.
Имя Гагарина было неразрывно связано с нашей организацией. Невзирая на ведомственную и территориальную разобщенность, все имевшие отношение к созданию «Востоков» конструкторы и рабочие считали Гагарина самым «своим», самым близким из всех космонавтов. Во-первых, он был первым, во-вторых, его всегда видели у нас на встречах с коллективом и митингах после полетов каждого следующего космонавта. Он чаще других бывал у Королева. Не отказался приехать в Калининград, когда Королев пригласил его на открытие Дворца культуры.