Проклятье фараона   ::   Питерс Элизабет

Башня на моей голове, которую так старательно сооружала Смайз, растрепалась, а волосы у меня, между прочим, густые, жесткие, и удержать их не так-то просто. Одна рука Эмерсона по-прежнему вдавливала меня в пол, а вторая неожиданно оказалась на моем затылке. Шпильки и гребни из пучка разлетелись по ковру.

Следующую фразу Эмерсона я припомнить не могу. Наверняка что-то несущественное... Зато его следующее действие оказалось куда более запоминающимся. Эмерсон меня поцеловал. Разумеется, я не хотела отвечать на поцелуй: Но мой муж так замечательно целуется... Словом, заговорить я смогла не скоро. Мое предложение позвать Смайз, чтобы та помогла раздеться, было встречено в штыки. Взамен услуг горничной Эмерсон предложил свои. Я наотрез отказалась, заявив, что его метод раздевания превращает одежду в груду никуда не годного тряпья. Ответом на это вполне резонное замечание стали невоспроизводимые на бумаге хрюкающие звуки и изуверское нападение на крючки моего любимого домашнего платья...

Так-то вот, читатель. Я, конечно, ратую за откровенность во всем, но, если подумать, иногда конфиденциальность все же необходима.

* * *



К полуночи дождь стих. Только скрежет обледеневших веток о стекло нарушал тишину в спальне, да ветер стонал и буйствовал, точно разъяренный препятствием дух ночи.

Щека моя покоилась на груди мужа; гулкое биение его сердца звучало в такт моему.

– Когда уезжаем? – прошептала я.

Эмерсон зевнул.

– Следующий пароход отходит в субботу.