Беженцы   ::   Кукаркин Евгений

- Слушай, Шарафыч, ты мне можешь сказать, что происходит? Неужелиты не видишь, что национал патриоты баламутят народ и натравливают их на русских. Неделю назад убили зампреда Ковригина, капитана Козырева и его семью вырезали позавчера в их доме, а бесконечные избиения русских парней, изнасилование девчат, битье окон и грабежи в русских домах и квартирах, это тебе ничего не говорит.

Агарлыков нервно теребит ручку.

- Вижу, Коля, все вижу и хочу вам помочь. Тебе тоже хочу помочь, как-никак мы с твоим отцом 20 лет росли и служили вместе и только его смерть прервала нашу дружбу. Прошу тебя, Коля, пока ты со мной, я тебя прикрою, но если ты будешь все больше и больше попадать вот в такие переделки, тебя вытурят из отряда. А там..., я тебе помочь ни чем не могу.

- Спасибо тебе, Шарафыч, но мой отец всегда ненавидел национализм, а я его сын.

Днем объявили всему отряду тревогу. Мы заскочили в машины и помчались в западный район города, где в основном жили русские и украинцы. Толпа туркмен, человек 700-800, вооруженная камнями и палками, шла громить инородцев. Это было первое открытое выступление националистов в городе. Прикрывшись щитами, первую линию задержки составила местная милиция, мы же, вооруженные автоматами, прикрываем их сзади.

Застучали о щиты камни и бутылки, первые палки и прутья замелькали над редкой цепочкой в мундирах людей. Милиция откатывалась к нам.

- Внимание, - командую я, - приготовить оружие. Всем, по моей команде, стрелять в воздух. У кого есть газовые ружья, обстрелять толпу.