Ледяные исполины   ::   Баландин Рудольф Константинович

Солдат-часовой, сопровождавший его, вздохнул сочувственно:

– Не дожить тебе, сердешному, до осени.

По просьбам родственников его перевели в тюремный госпиталь. Силы больного стали восстанавливаться. Он продолжал до поздней ночи трудиться над вторым томом своего исследования. А еще готовил побег. Слал на волю зашифрованные записки. Уточнял планы побега.

Домик напротив тюремного госпиталя купили друзья.

В назначенный день – 30 июня – конвоир вывел Петра Кропоткина на прогулку. Из окоп дома послышались звуки скрипки. Это означало – путь свободен.

Кропоткин сбросил тяжелый полосатый балахон и бросился бежать к воротам мимо двух телег с дровами. Конвоир оторопел, по понимая, что происходит.

– Лови его, держи! – кричали крестьяне, привезшие дрова.

Конвоир, держа винтовку наперевес, бросился за беглецом. Вот уже почти догнал, тычет вперед штыком. Сбоку наперерез бежали три охранника. В будке у ворот часовой разговаривал с каким-то господином (это был один из друзей).

За воротами стояла пролетка.

– Скорее, скорее! – крикнул седок в военной фуражке. В руке он держал револьвер.

Кропоткин, задыхаясь, бросился в пролетку. Лошадь рванула и помчалась крупной рысью. Это был рысак, получивший приз на соревнованиях. Пролетка быстро свернула за угол. Выстрелов сзади не было. Путь был свободен.

Петр Алексеевич набросил на плечи пальто, на голову надел цилиндр. Перед Невским проспектом два жандарма, стоявшие у дверей трактира, отдали честь военной фуражке спутника Кропоткина.