JК
Лучший английский ас :: Джонсон Джеймс Эдгар
Страница: 403 из 412Джордж решил пройтись вдоль обходной дорожки, чтобы уничтожить побольше «Мессершмиттов», и потому отказался от преимущества захода от солнца.
Два «Спитфайра» становились все меньше и меньше. Их серо-зеленый камуфляж сливался с молодой листвой на земле, и на какую-то секунду я даже потерял их. Но зенитчики на земле видели их, и весь аэродром озарился вспышками выстрелов. Тяжелые орудия и легкие орудия. Одиночные и спарки. Счетверенные установки. Они стреляли отовсюду. С крыш ангаров, с контрольной вышки, даже с деревьев. Под нами расстелилось целое полотно разрывов. Желтые разрывы, черные разрывы, белые разрывы и разноцветные трассы.
Мы видели, как истребители подошли к границе аэродрома. Потом мы увидели, как засверкали выстрелы пушек Джорджа, и от бетонной дорожки полетели искры. Я крикнул в микрофон:
«Немного выше, Джордж, ты недотягиваешь!»
Затем его снаряды попали в последний из «Мессершмиттов», и тот вспыхнул. Затем на нем взорвались боеприпасы, а пушечная очередь пропорола следующий «мессер». Через несколько секунд пылали почти все немецкие истребители. Над аэродромом поднялся столб белого дыма.
«Ты в порядке, Джордж?» — спросил я.
«Прекрасно, Седой. Я поднимаюсь».
«Красный-2?» — спросил я.
«В меня попали, но машина летит нормально».
«Веди его домой, Джордж, я вас прикрою», — приказал я.
Потом я в последний раз оглянулся на аэродром. Все «Мессершмитты» горели, и дым поднялся уже на высоту 2000 футов. Это был самый великолепный обстрел, какой я когда-либо видел. И наверняка самый смелый.
Два «Спитфайра» становились все меньше и меньше. Их серо-зеленый камуфляж сливался с молодой листвой на земле, и на какую-то секунду я даже потерял их. Но зенитчики на земле видели их, и весь аэродром озарился вспышками выстрелов. Тяжелые орудия и легкие орудия. Одиночные и спарки. Счетверенные установки. Они стреляли отовсюду. С крыш ангаров, с контрольной вышки, даже с деревьев. Под нами расстелилось целое полотно разрывов. Желтые разрывы, черные разрывы, белые разрывы и разноцветные трассы.
Мы видели, как истребители подошли к границе аэродрома. Потом мы увидели, как засверкали выстрелы пушек Джорджа, и от бетонной дорожки полетели искры. Я крикнул в микрофон:
«Немного выше, Джордж, ты недотягиваешь!»
Затем его снаряды попали в последний из «Мессершмиттов», и тот вспыхнул. Затем на нем взорвались боеприпасы, а пушечная очередь пропорола следующий «мессер». Через несколько секунд пылали почти все немецкие истребители. Над аэродромом поднялся столб белого дыма.
«Ты в порядке, Джордж?» — спросил я.
«Прекрасно, Седой. Я поднимаюсь».
«Красный-2?» — спросил я.
«В меня попали, но машина летит нормально».
«Веди его домой, Джордж, я вас прикрою», — приказал я.
Потом я в последний раз оглянулся на аэродром. Все «Мессершмитты» горели, и дым поднялся уже на высоту 2000 футов. Это был самый великолепный обстрел, какой я когда-либо видел. И наверняка самый смелый.