Наброски углем   ::   Сенкевич Генрик

- Стоимость заборов, - продолжал он, обращаясь к войту и гласному, оплачивает казна. Вы еще на атом заработаете, потому что на душу приходится по пятидесяти рублей.

У Репы заблестели глаза.

- Ну, раз так, то и я подпишу. А деньги-то где?

- У меня, - ответил писарь. - А вот и документ.

С этими словами писарь достал вчетверо сложенный лист бумаги и что-то прочитал, - что именно, мужики, правда, не разобрали, но были весьма довольны... Если бы Репа не был так пьян, он бы, наверно, заметил, как войт подмигивал гласному.

Затем - о чудо! - писарь достал деньги и сказал:

- Ну, кто первый?

Войт и гласный подписали, но когда Репа взялся за перо, Золзикевич отодвинул документ и спросил:

- Да ты, может, не хочешь? Тебя ведь никто не принуждает.

- Как это не хочу?

Писарь кликнул Шмуля.

Тот мигом появился в дверях:

- Что пану писарю угодно?

- Будь и ты свидетелем, что все тут делается без принуждения.

А потом снова спрашивает Репу:

- Да ты, может, не хочешь?

Но Репа уже подписал, причем посадил здоровенную кляксу, потом взял у писаря деньги, целых пятьдесят рублей, спрятал их за пазуху и крикнул:

- А ну-ка, давай еще рому!

Шмуль принес, все выпили. Отдохнули и еще выпили. Потом Репа сложил руки на коленях и задремал.

Несколько минут он так сидел, покачиваясь из стороны в сторону, наконец, свалился со скамьи и, пробормотав: "Господи, помилуй меня, грешного!", уснул.