Над Курской дугой   ::   Ворожейкин Арсений Васильевич

Воображение рисует волну вражеских истребителей, обрушившихся сверху.

Тело сжимается в комок, голова вдавливается в плечи, спина прижимается к бронированной спинке — надежной защите от пуль.

А огонь все больней хватает за лицо. Загораживаюсь рукой. Ужас как долго не гаснет скорость, машина все еще катится куда-то. Пламя и дым, словно красно-черный флаг, развеваются над головой, мешая смотреть и дышать. Задыхаюсь. Впервые сожалею, что снял с кабины фонарь. Теперь бы он защитил от резвящегося факела. Чувствую, что дальше находиться в кабине уже невозможно. Вот-вот вспыхну! Резко нажимаю на педали, машина разворачивается, скорость уменьшается. Вываливаюсь из кабины, шлепаюсь на землю и кубарем качусь подальше от самолета. Не чувствуя никакой боли, моментально вскакиваю на ноги.

Над аэродромом все «яки» и «илы» перемешались в какой-то нервозной сутолоке. Идет бой? Где же немецкие истребители? Гляжу на восток, на тусклое солнце. Противника нет. В западном направлении на полной скорости уходит «фоккер». Пристально вглядываюсь. Отыскиваю второго, он летит выше. Где же «мессершмитты»? Ведь радиостанция предупреждала о них. Их нет.

Беспорядочно носятся только наши самолеты. Горит сбитый «як». Подбитый штурмовик, дымя, неуклюже тащится к земле. Крыло моей машины пылает вовсю. К упавшему «яку» бегут люди. Внимание привлек Варвар, давнишний друг Чернышева. Собака почему-то уже крутилась у сбитого самолета.