JК
Неполадки в русском доме :: Кара-Мурза Сергей Георгиевич
Страница: 16 из 416Известные и хорошо документированные события войны начинают излагаться российскими “историками” на основании немецких архивов и мемуаров — часто без указания отечественных сведений. Печатались даже фальшивки, давно разоблаченные в ФРГ.
Особое место занимало разрушение образов, которые вошли в национальный пантеон как мученики . Тут видна квалификация. Вспомним кампанию по дискредитации Зои Космодемьянской. Народное сознание, независимо от пропаганды, ее выбрало и включило в пантеон святых мучеников. Ее образ, отделившись от реальной биографии, стал служить одной из опор самосознания нашего народа. Какие силы были брошены на то, чтобы подрубить эту опору культуры и морали! Ведь страшное дело в истории культуры — девочку-школьницу, которая добровольцем пошла на войну и мученически погибла, при благосклонном молчании интеллигенции обливали грязью.
Еще более показательно “второе убийство” Павлика Морозова. Этот образ был символом трагедии, человеческих страстей — мальчик, убитый своим дедом. Сущности дела почти никто и не знал, она была мифологизирована (в реальности она гораздо страшнее, чем в легенде). Насколько был важен этот отрок-мученик как символ, показывает масштаб кампании по его очернению. В ней приняли участие крупные деятели культуры. Они ряд лет создавали ложную версию драмы, произошедшей в 1932 г., представляя аморальным чудовищем жертву — убитого ребенка ! Да еще убитого вместе с пятилетним братом. И ведь не найти выступление или публикацию, где бы явно было сформулировано обвинение против Павлика. Всюду говорилось туманно, намеками.
Особое место занимало разрушение образов, которые вошли в национальный пантеон как мученики . Тут видна квалификация. Вспомним кампанию по дискредитации Зои Космодемьянской. Народное сознание, независимо от пропаганды, ее выбрало и включило в пантеон святых мучеников. Ее образ, отделившись от реальной биографии, стал служить одной из опор самосознания нашего народа. Какие силы были брошены на то, чтобы подрубить эту опору культуры и морали! Ведь страшное дело в истории культуры — девочку-школьницу, которая добровольцем пошла на войну и мученически погибла, при благосклонном молчании интеллигенции обливали грязью.
Еще более показательно “второе убийство” Павлика Морозова. Этот образ был символом трагедии, человеческих страстей — мальчик, убитый своим дедом. Сущности дела почти никто и не знал, она была мифологизирована (в реальности она гораздо страшнее, чем в легенде). Насколько был важен этот отрок-мученик как символ, показывает масштаб кампании по его очернению. В ней приняли участие крупные деятели культуры. Они ряд лет создавали ложную версию драмы, произошедшей в 1932 г., представляя аморальным чудовищем жертву — убитого ребенка ! Да еще убитого вместе с пятилетним братом. И ведь не найти выступление или публикацию, где бы явно было сформулировано обвинение против Павлика. Всюду говорилось туманно, намеками.