Огнем и мечом   ::   Сенкевич Генрик

Поезжай себе в Лубны, а что мы станем делать - это знать нам, лишь бы мы тебе Елену доставили.

- Поступайте, как хотите. Одно только скажу: если тут княжне какая кривда будет - горе вам!

- Не говори же с нами так, не выводи ты нас из себя.

- А не вы ли над нею насилие учинить хотели, да и теперь, продавая ее за Разлоги, вам и в голову не пришло спросить - будет ли ей по сердцу моя персона?

- Вот и спросим при тебе, - сказала княгиня, сдерживая закипавший снова гнев, ибо отлично улавливала презрение в словах наместника.

Симеон пошел за Еленой и спустя некоторое время с нею вернулся.

Среди громов и угроз, которые, точно отзвуки стихающей бури, казалось, сотрясали еще воздух, среди насупленных этих бровей, яростных взглядов и суровых лиц прелестный облик девушки воссиял, словно солнце после бури.

- Сударыня-панна! - хмуро сказала ей княгиня, указывая на Скшетуского. - Ежели будет к тому твоя охота, то вот он, твой будущий муж.

Елена побелела как мел, с криком закрыла глаза руками, а потом внезапно протянула ладони к Скшетускому.

- Правда ли? - шепнула она в упоении.

Час спустя эскорт посла и отряд наместника неспешно шли лесною дорогой по направлению к Лубнам. Скшетуский с паном Лонгином Подбипяткой ехали в челе, за ними долгою вереницею тянулись посольские повозки. Наместник вовсе был погружен в печаль и размышления, когда вырвали его вдруг из раздумий оборвавшиеся слова песни:

Тужу, тужу, сердце болить...