JК
Оккультные силы СССР :: Колпакиди Александр
Страница: 104 из 930Бадмаева Лидия Петровна вспоминала, в частности:
"Мне известно, что Петр Александрович получил официальное уведомление властей о том, что по желанию он может принять японское подданство — за него ходатайствовал японский посол — и с семьей выехать в Японию. Отец категорически отказался покинуть Россию.
Между тем его белокаменную дачу на Поклонной горе с прилегающей к ней землей конфисковали, как и угодья на Дону и в Чите. А вот бревенчатый пятикомнатный особняк на Ярославском проспекте, в восьмистах метрах от Поклонной, записанный на Елизавету Федоровну, чекисты упустили. Хотя они бывали и здесь, но ограничились арестом Петра Александровича и тем, что прокололи штыками старинные картины в золоченых рамах — искали тайники с оружием.
Бадмаеву оставили его приемную и кабинет на Литейном, а имение на Поклонной перешло в ведение военных властей. Там должна была стоять батарея. И мы все запасы лекарственных трав перевезли с Поклонной в находящийся поблизости мамин одноэтажный домик на Ярославском с чудесным садом с кустами сирени и жасмина. В нем жила наша домработница и моя няня Кулюша. Часть лекарств перевезли на Литейный. В этот период произошло событие, очень тяжело пережитое мной.
Кулюша поехала с тележкой на Поклонную добрать какие-то вещи. И там сцепилась с солдатами, она была боевая, могла отбрить. Началось с пустяка, мол, попортили вещи. Слово за слово… Кулюшу арестовали и отправили в тюрьму. К нам на Ярославский прибежала соседка и рассказала, как Кулюшу повели солдаты. Я ревела во весь голос. Привязанность к Кулю-ше была, пожалуй, сильней, чем к матери. Плача, я поехала разыскивать маму в город.
"Мне известно, что Петр Александрович получил официальное уведомление властей о том, что по желанию он может принять японское подданство — за него ходатайствовал японский посол — и с семьей выехать в Японию. Отец категорически отказался покинуть Россию.
Между тем его белокаменную дачу на Поклонной горе с прилегающей к ней землей конфисковали, как и угодья на Дону и в Чите. А вот бревенчатый пятикомнатный особняк на Ярославском проспекте, в восьмистах метрах от Поклонной, записанный на Елизавету Федоровну, чекисты упустили. Хотя они бывали и здесь, но ограничились арестом Петра Александровича и тем, что прокололи штыками старинные картины в золоченых рамах — искали тайники с оружием.
Бадмаеву оставили его приемную и кабинет на Литейном, а имение на Поклонной перешло в ведение военных властей. Там должна была стоять батарея. И мы все запасы лекарственных трав перевезли с Поклонной в находящийся поблизости мамин одноэтажный домик на Ярославском с чудесным садом с кустами сирени и жасмина. В нем жила наша домработница и моя няня Кулюша. Часть лекарств перевезли на Литейный. В этот период произошло событие, очень тяжело пережитое мной.
Кулюша поехала с тележкой на Поклонную добрать какие-то вещи. И там сцепилась с солдатами, она была боевая, могла отбрить. Началось с пустяка, мол, попортили вещи. Слово за слово… Кулюшу арестовали и отправили в тюрьму. К нам на Ярославский прибежала соседка и рассказала, как Кулюшу повели солдаты. Я ревела во весь голос. Привязанность к Кулю-ше была, пожалуй, сильней, чем к матери. Плача, я поехала разыскивать маму в город.