JК
Оппозиция как теневая власть :: Кара-Мурза Сергей Георгиевич
Страница: 25 из 458Скатывание в массовое насилие происходит, когда человек теряет систему координат, критерии различения Добра и зла.
Не говоря уже о тех очагах гражданских войн, которые создаются властью, преступившей именно моральные нормы, насилие преступников уже достигло такой интенсивности, что можно говорить о своеобразной войне. Но ведь эта преступность буквально выращивалась левыми политиками как ударная сила для разрушения «тоталитарного» советского общества. Вспомним хотя бы рассуждения Г. Попова о пользе преступников как социальной базы реформ. Это — не новое явление в тактике «левых» сил, оно наблюдалось и при расшатывании устоев российского порядка в начале ХХ века.
Философ С. Франк писал: «Самый трагический и с внешней стороны неожиданный факт культурной истории последних лет — то обстоятельство, что субъективно чистые, бескорыстные и самоотверженные служители социальной веры оказались не только в партийном соседстве, но и в духовном родстве с грабителями, корыстными убийцами, хулиганами и разнузданными любителями полового разврата, — этот факт все же с логической последовательностью обусловлен самим содержанием интеллигентской веры, именно ее нигилизмом: и это необходимо признать открыто, без злорадства, но с глубочайшей скорбью. Самое ужасное в этом факте именно в том и состоит, что нигилизм интеллигентской веры как бы сам невольно санкционирует преступность и хулиганство и дает им возможность рядиться в мантию идейности и прогрессивности».
Не говоря уже о тех очагах гражданских войн, которые создаются властью, преступившей именно моральные нормы, насилие преступников уже достигло такой интенсивности, что можно говорить о своеобразной войне. Но ведь эта преступность буквально выращивалась левыми политиками как ударная сила для разрушения «тоталитарного» советского общества. Вспомним хотя бы рассуждения Г. Попова о пользе преступников как социальной базы реформ. Это — не новое явление в тактике «левых» сил, оно наблюдалось и при расшатывании устоев российского порядка в начале ХХ века.
Философ С. Франк писал: «Самый трагический и с внешней стороны неожиданный факт культурной истории последних лет — то обстоятельство, что субъективно чистые, бескорыстные и самоотверженные служители социальной веры оказались не только в партийном соседстве, но и в духовном родстве с грабителями, корыстными убийцами, хулиганами и разнузданными любителями полового разврата, — этот факт все же с логической последовательностью обусловлен самим содержанием интеллигентской веры, именно ее нигилизмом: и это необходимо признать открыто, без злорадства, но с глубочайшей скорбью. Самое ужасное в этом факте именно в том и состоит, что нигилизм интеллигентской веры как бы сам невольно санкционирует преступность и хулиганство и дает им возможность рядиться в мантию идейности и прогрессивности».