JК
Основной инстинкт: психология интимных отношений :: Вагин Игорь
Страница: 89 из 262Так ли это?
Валентина, домохозяйка,40 лет:
— А ведь я чуть было человека на тот свет не отправила. Хотя какой он человек — муж мой бывший! В общем, застукала я его со своей двоюродной сестрой прямо в нашей супружеской постели. Была б хоть баба чужая , а то своя же, сучка! Ну, я ей патлы-то пообрывала, а ему сказала, что у нас двое детей и никаких его гулек не потерплю. А сама-то не сплю ночами, ревность меня точит, мысли черные в голову лезут. Не первый же раз, думаю, ты налево пошел, подлюка. И так мне горько стало, ведь я его, паскуду, и до сих пор люблю. Всю жизнь его ревновала к другим бабам, но до такой крайности еще не доходило. И так страшно мне стало: ведь уйдет же рано или поздно, раз уже так бессовестно поступает.
Лежу ночью, смотрю на него — сладко спит, голубчик, будто ничего и не случилось. Ну, думаю, нет, не достанешься ты никому!
Встала тихонько, вскипятила чайник на кухне, подошла к постели нашей супружеской, откинула одеяло и вылила кипяток ему на причинное место. Ой, мама родная, как он заорал!
Год потом в больнице пролежал, подлечили его, но уже он не мужик, конечно. А меня — под следствие, год условно дали — дети-то еще несовершеннолетние. Милиционеры меня на машине возили на допросы да на суд. Так вот как только новые на смену заступали, так и пытали меня, расскажи, мол, как ты мужика кастрировала. А сами хохочут, хохочут, дурные. Не знают еще, видно, что такое бабья месть!
Полина, домохозяйка, 34 года:
— Мы с мужем жили в коммунальной квартире на две семьи, и подселили к нам соседку — молоденькую такую смазливую медсестру.
Валентина, домохозяйка,40 лет:
— А ведь я чуть было человека на тот свет не отправила. Хотя какой он человек — муж мой бывший! В общем, застукала я его со своей двоюродной сестрой прямо в нашей супружеской постели. Была б хоть баба чужая , а то своя же, сучка! Ну, я ей патлы-то пообрывала, а ему сказала, что у нас двое детей и никаких его гулек не потерплю. А сама-то не сплю ночами, ревность меня точит, мысли черные в голову лезут. Не первый же раз, думаю, ты налево пошел, подлюка. И так мне горько стало, ведь я его, паскуду, и до сих пор люблю. Всю жизнь его ревновала к другим бабам, но до такой крайности еще не доходило. И так страшно мне стало: ведь уйдет же рано или поздно, раз уже так бессовестно поступает.
Лежу ночью, смотрю на него — сладко спит, голубчик, будто ничего и не случилось. Ну, думаю, нет, не достанешься ты никому!
Встала тихонько, вскипятила чайник на кухне, подошла к постели нашей супружеской, откинула одеяло и вылила кипяток ему на причинное место. Ой, мама родная, как он заорал!
Год потом в больнице пролежал, подлечили его, но уже он не мужик, конечно. А меня — под следствие, год условно дали — дети-то еще несовершеннолетние. Милиционеры меня на машине возили на допросы да на суд. Так вот как только новые на смену заступали, так и пытали меня, расскажи, мол, как ты мужика кастрировала. А сами хохочут, хохочут, дурные. Не знают еще, видно, что такое бабья месть!
Полина, домохозяйка, 34 года:
— Мы с мужем жили в коммунальной квартире на две семьи, и подселили к нам соседку — молоденькую такую смазливую медсестру.