JК
Особая реальность :: Кастанеда Карлос
Страница: 53 из 262Четверо парней, составлявших, по-видимому, отдельную группу, тоже стали брать пейотль — по очереди, против часовой стрелки.
Каждый из семи участников четырежды пропел свою песню, съедая каждый раз по два шарика пейотля. Затем по кругу пошла корзинка с сушеными фруктами и вяленым мясом.
В течение ночи эта процедура повторялась несколько раз, но я не обнаружил в действиях участников никакого скрытого порядка. Они не переговаривались, каждый был погружен в себя, никто не обращал внимания на соседей.
Перед рассветом участники митоты встали, и мы с мальчишкой роздали им воду. Затем я прошелся вокруг дома — поглядеть, где нахожусь. Собственно, это был не дом, а низкая глинобитная хижина, крытая соломой. Окрестности производили гнетущее впечатление: равнина, скудно поросшая кактусами и кустарником, — и ни одного дерева. Удаляться далеко от дома не хотелось.
Женщины утром не появлялись. Мужчины молча бродили близ хижины. Около полудня уселись опять — в том же порядке, что и ночью. Пустили по кругу корзинку с вяленым мясом. Кое-кто запел песню пейотля. Примерно через час все поднялись и разошлись по сторонам.
Нам с мальчиком и парням, следившим за костром, женщины принесли горшок овсяной каши. Я поел и заснул до вечера.
Стемнело. Парни разожгли новый костер, митота возобновилась. Она мало чем отличалась от вчерашней и закончилась на рассвете.
Каждый из семи участников четырежды пропел свою песню, съедая каждый раз по два шарика пейотля. Затем по кругу пошла корзинка с сушеными фруктами и вяленым мясом.
В течение ночи эта процедура повторялась несколько раз, но я не обнаружил в действиях участников никакого скрытого порядка. Они не переговаривались, каждый был погружен в себя, никто не обращал внимания на соседей.
Перед рассветом участники митоты встали, и мы с мальчишкой роздали им воду. Затем я прошелся вокруг дома — поглядеть, где нахожусь. Собственно, это был не дом, а низкая глинобитная хижина, крытая соломой. Окрестности производили гнетущее впечатление: равнина, скудно поросшая кактусами и кустарником, — и ни одного дерева. Удаляться далеко от дома не хотелось.
Женщины утром не появлялись. Мужчины молча бродили близ хижины. Около полудня уселись опять — в том же порядке, что и ночью. Пустили по кругу корзинку с вяленым мясом. Кое-кто запел песню пейотля. Примерно через час все поднялись и разошлись по сторонам.
Нам с мальчиком и парням, следившим за костром, женщины принесли горшок овсяной каши. Я поел и заснул до вечера.
Стемнело. Парни разожгли новый костер, митота возобновилась. Она мало чем отличалась от вчерашней и закончилась на рассвете.