Паруса в океане   ::   Петров Эдуард

Внезапно Анад вцепился в снасть и закричал:

- На помощь!

Астарт увидел у самой поверхности светлое брюхо небольшой акулы: она только что заглотила рыбешку на крючке и раздумывала, что делать дальше.

- Ненавижу этих тварей, - сказал кормчий, - мне всегда кажется, что они улыбаются.

Курносое рыло акулы и на самом деле словно расплылось в хищной улыбке.

Анад и Мекал с азартом тянули снасть. Матросы и гребцы оживились, кто подбадривал, кто острил. Но акула перекусила снасть, и оба рыболова врезались в противоположный борт. Гребцы, хохоча, повалились со своих скамей. Рутуб обхватил свой барабан и странно квакал, сотрясаясь при каждом звуке. Веселье перекинулось на трирему Альбатроса, и вскоре гоготала вся эскадра. Когда все успокоились, с последнего корабля запоздало донесся одинокий ослиный крик: то смеялся кормчий Шаркар по прозвищу Дубина.

Саркатр вполголоса напевал, прислонившись к мачте, полузакрыв глаза.

- Тоска! - вдруг сказал Саркатр и поднялся на ноги.

Глухо гремел барабан Рутуба.

- Спой что-нибудь повеселей, - сказал Агенор.

Саркатр подошел к площадке кормчего и сел на широкую ступеньку лестницы.

- Сердце ноет, проклятье берега... И веселье на ум не идет.

Этот пожилой мужчина с непривычными к работе руками очень интересовал Астарта.

- Саркатр, - сказал он, - почему ты здесь, ведь труд морехода тебе незнаком?

- Ты хотел сказать "непосилен"? - Саркатр внимательно посмотрел на Астарта.

- Я всю свою жизнь провел рядом с большой арфой.