Паруса в океане   ::   Петров Эдуард

Астарт шатался по городу с шумной компанией, играл в кости, бессовестно жульничал, задирал почтенных горожан, нагло вторгался на пиры в богатейшие дома вместе с гогочущей свитой. Однажды поссорил двух придворных поэтов и полдня любовался их неумелой дракой.

Но главным в его жизни было другое - Астарт строил свою лодку. Судно для поморов-финикян - это и дом родной, и хлеб насущный, это и жизнь и смерть. Почетнейшей смертью считалась гибель в море, где бездонная пучина - лучшая из усыпальниц, а рев шторма - лучшая из заупокойных молитв.

Обычно тяжелые лодки для моря строились как уменьшенные копии большого корабля. Но недаром Астарт носил серьгу кормчего с тринадцатилетнего возраста. Он обладал неоценимым качеством - идти неизведанным. Он отошел от знаменитого образца тирского грузового судна, крутобокого, короткого, тяжелого, но хорошо приспособленного к морской волне. По сути дела, тирский корабль - это скорее парусная галера с минимальным количеством весел. Финикийские кораблестроители были на верном пути к созданию морских парусников типа средневекового нефа, но традиции, освященные жрецами Мелькарта, запрещали менять геометрию паруса. Поэтому памятником морскому гению финикийцев стал не многомачтовый красавец парусник, а громоздкое, тяжелое, укороченное парусно-гребное судно.

Астарт задумал свою лодку узкой и длинной, с низкой кормой и необычно высокой мачтой.

- Перевернется, - уверенно заявил один из мастеров царской верфи, Мелькарт не допустит кощунства.

- Ради скорости, говоришь? - удивился другой.