Паруса в океане   ::   Петров Эдуард

Финикияне готовились к жатве и к празднику урожая, мало обеспокоенные близким гудением военных тамтамов. Отремонтированные и свежевыкрашенные корабли давно манили в море.

Ахтой бродил по деревням пастушьего племени, измученный небывалыми размышлениями. Когда-то он считал, что удел мудреца - отшельничество. Затем, поняв необходимость наблюдения, он сделался вечным странником. Сейчас же пассивное созерцание его не удовлетворяло. Душа требовала действий. Он находился на грани двух противоположностей и глубоко страдал, раздираемый ими. "Если нет богов, то кто создал столь разумный мир, где каждое творение - верх совершенства и целесообразности? Если боги есть, то почему ни один человек не видел их, почему богоотступничество наказуемо не богами, а людьми? Почему самые светлые умы рано или поздно приходят к сомнению, а небо упорно не желает раскрыть свои тайны, словно не желая торжества веры?"

Ахтой рвался в путь. Он торопил Альбатроса с отплытием. Адмирал же не спешил, прикидывая в уме, сколько золотых колец в среднем ему приносит день.

- Всему свое время, адон лекарь. Ты мне лучше скажи, что случилось с Астартом?

- Что-нибудь серьезное? - насторожился египтянин.

- Со всеми любезен. Даже со Скорпионом! Не задумал ли он жестокую хитрость?

- Это он умеет, - пробормотал Ахтой. - И с Оразом любезен?

- Как со мной и с тобой.

- Странно. Он ненавидит жрецов и однажды чуть не зарубил меня, потому что я жрец.