JК
Поэзия просветления. Поэмы древних чаньских мастеров :: Шэн-янь
Страница: 449 из 486Так я решил получить образование в Японии. Подготовка заняла почти год. Тем временем я продолжал читать лекции и писать.
В тридцать восемь лет я отправился в Японию и начал работать над диссертацией по буддийской литературе. Я написал ее за сравнительно короткий срок в шесть лет. Я объясняю это не каким-либо врожденным даром, а дисциплиной практики и состраданием бодхисаттвы Гуаньинь. В это время у меня были финансовые проблемы, и я часто был готов вернуться на Тайвань. Мой руководитель, который также был практикующим буддистом, сказал: «В одежде и пище нет сознания Пути, но в сознании Пути всегда будет пища и одежда». Услышав это, я стал ежедневно простираться перед Гуаньинь. Занятно, что через какое-то время я стал получать раз в год подношения от кого-то в Швейцарии, которых хватило на оплату моего обучения и публикации моей диссертации. До сих пор я не знаю, кто был тот благодетель.
За это время я посетил различных наставников Дзэн и эзотерического буддизма. Наибольшее влияние на меня оказал Бантэцугу Роси, ученик Харада Роси. Я посетил несколько зимних затворничеств в его храме в Тохоку. Этот храм, расположенный на севере Японии, находится в очень суровом окружении. Более того, казалось, что сам наставник тоже старается обращаться со мной пожестче, — нередко он приказывал своим помощникам поколотить меня. Из всех людей там я был самым образованным, и он часто говорил: «Вы, ученые, имеете много эгоистических привязанностей и помрачений. Ваши препятствия велики».
В тридцать восемь лет я отправился в Японию и начал работать над диссертацией по буддийской литературе. Я написал ее за сравнительно короткий срок в шесть лет. Я объясняю это не каким-либо врожденным даром, а дисциплиной практики и состраданием бодхисаттвы Гуаньинь. В это время у меня были финансовые проблемы, и я часто был готов вернуться на Тайвань. Мой руководитель, который также был практикующим буддистом, сказал: «В одежде и пище нет сознания Пути, но в сознании Пути всегда будет пища и одежда». Услышав это, я стал ежедневно простираться перед Гуаньинь. Занятно, что через какое-то время я стал получать раз в год подношения от кого-то в Швейцарии, которых хватило на оплату моего обучения и публикации моей диссертации. До сих пор я не знаю, кто был тот благодетель.
За это время я посетил различных наставников Дзэн и эзотерического буддизма. Наибольшее влияние на меня оказал Бантэцугу Роси, ученик Харада Роси. Я посетил несколько зимних затворничеств в его храме в Тохоку. Этот храм, расположенный на севере Японии, находится в очень суровом окружении. Более того, казалось, что сам наставник тоже старается обращаться со мной пожестче, — нередко он приказывал своим помощникам поколотить меня. Из всех людей там я был самым образованным, и он часто говорил: «Вы, ученые, имеете много эгоистических привязанностей и помрачений. Ваши препятствия велики».