Повесть о вере и суете   ::   Джин Нодар

И кивает, значит, на самого бухого, который лыка не вяжет: я хочу того же!

– И всё-таки роскошное вредно, – попробовал Аскинази после паузы. – Особенно, если становится привычкой…

– Может быть, вы правы. А может, и нет. Существование тоже вредная привычка. Чем больше живёшь, тем выше шанс умереть…

Аскинази улыбнулся неуверенно, поскольку не разгадал моего к нему отношения – и опять был прав: отношения к нему у меня не было. Я был занят другим – переживанием неожиданной лёгкости и готовности жить дальше как бы дорого и вредно это не было.

– Почему ты кричал? – заключил он серьёзным голосом.

– Приснилось, что рожал, – сознался я. – Хотя в своё время отказался даже присутствовать при рождении дочери.

– А при зачатии присутствовал?

– В трезвом состоянии! – соврал я.

– Мог бы и выпить: особый случай! – разрешил он и умолк на пару минут, в течение которых, как мне почудилось, он размышлял.



19. Истинного лица у человека не бывает

Я попытался сделать то же самое.

Оттолкнулся от известного: Слова даны чтобы скрывать истинные мысли. Я даже верил раньше, что если бы люди говорили всё как есть, не было бы диалогов. Это неправильно, сказал я себе сейчас; или не всегда правильно. Правильнее другое: слова есть самое надёжное изо всех средств, с помощью которых человек отказывается воспринимать жизнь такою, какая она есть.