JК
Рассвет в дебрях буша :: Коршунов Евгений Анатольевич
Страница: 10 из 77Ты хотел доказать им, что ты — надежный партнер!
Жоа отвернулся к окну, всем своим видом давая понять,что разговор окончен.
— Через две недели в Освобожденной зоне состоится первая сессия Национального собрания. Мы провозгласим независимость нашей страны. И пусть тогда тебя судит народ, — твердо отчеканил Кэндал. — Не я буду тебя судить. Народ!
СМЕРТЬ КОМЕНДАНТА
Сколько же времени прошло с тех пор, как комиссия удалилась для принятия решения? Майк по привычке глянул на кисть левой руки, но часов не было: только рубец ожога. Капитан Морис хорошо организовал прикрытие. Партизаны оттеснили «отчаянных» к тропинке, по которой должен был уходить Браун: здесь-то он и нашел, так оказать, и возглавил растерянных, перепуганных «десперадос».
Беспорядочно паля, они отходили под огнем партизан, редким, но точным. Невидимые снайперы методично расстреливали «отчаянных» одного за другим — до самых ворот форта. Но Майка словно кто-то охранял. А может, действительно охранял? Лишь случайная пуля срезала часы с его руки, чиркнув по кисти.
Форт встретил их невесело. Солдаты, сбежавшиеся к воротам крепости, угрюмо рассматривали потрепанных «десперадос».
Комендант Гомеш не ждал их у ворот. Комендант умирал.
Добрая Мелинда, верная подруга коменданта, молча открыла перед Майком дверь в комнату умирающего. Лицо мулатки было каменным, толстые губы плотно сжаты. Детей, обычно окружающих ее, галдящих, одаряемых то сладостями, то подзатыльниками, не было видно.
Жоа отвернулся к окну, всем своим видом давая понять,что разговор окончен.
— Через две недели в Освобожденной зоне состоится первая сессия Национального собрания. Мы провозгласим независимость нашей страны. И пусть тогда тебя судит народ, — твердо отчеканил Кэндал. — Не я буду тебя судить. Народ!
СМЕРТЬ КОМЕНДАНТА
Сколько же времени прошло с тех пор, как комиссия удалилась для принятия решения? Майк по привычке глянул на кисть левой руки, но часов не было: только рубец ожога. Капитан Морис хорошо организовал прикрытие. Партизаны оттеснили «отчаянных» к тропинке, по которой должен был уходить Браун: здесь-то он и нашел, так оказать, и возглавил растерянных, перепуганных «десперадос».
Беспорядочно паля, они отходили под огнем партизан, редким, но точным. Невидимые снайперы методично расстреливали «отчаянных» одного за другим — до самых ворот форта. Но Майка словно кто-то охранял. А может, действительно охранял? Лишь случайная пуля срезала часы с его руки, чиркнув по кисти.
Форт встретил их невесело. Солдаты, сбежавшиеся к воротам крепости, угрюмо рассматривали потрепанных «десперадос».
Комендант Гомеш не ждал их у ворот. Комендант умирал.
Добрая Мелинда, верная подруга коменданта, молча открыла перед Майком дверь в комнату умирающего. Лицо мулатки было каменным, толстые губы плотно сжаты. Детей, обычно окружающих ее, галдящих, одаряемых то сладостями, то подзатыльниками, не было видно.