Путешествие внутрь страны   ::   Стивенсон Роберт Луис

Однако вся Франция устремилась вслед за двумя-тремя звонкими словами, и потребуется время, прежде чем французы убедятся, что это всего только слова, хотя и очень звонкие; когда же это произойдет, логика, пожалуй, перестанет казаться им столь уж привлекательной.

Разговор начался с обсуждения сегодняшней охоты. Когда все охотники городка охотятся в его окрестностях pro indivise {Без разделения (лат.).}, неизбежно возникает много недоразумений, касающихся вопросов этикета и права первенства.

- Так вот! - восклицал хозяин, взмахивая тарелкой. - Вот свекольное поле. Прекрасно. Вот тут стою я. Я иду вперед, верно? Eh bien! Sapristi! {Ну вот! Черт побери! (франц.).}

И рассказ, становясь все громогласнее, завершается раскатом ругательств, хозяин обводит глазами стол, ожидая сочувствия, и все кивают во имя мира и тишины.

Краснощекий северянин, в свою очередь, поведал несколько историй о собственных доблестных деяниях: в частности, как он поставил на место некоего маркиза.

- "Маркиз, - сказал я, - еще один шаг, и я стреляю. Вы совершили гнусность, маркиз!"

После чего маркиз, как выяснилось, поднес руку к шляпе и удалился.

Хозяин выразил шумное одобрение.

- Прекрасный поступок, - сказал он. - Он сделал все, что было в его силах. Он признал себя неправым.

И снова посыпались ругательства. Он не слишком-то любил маркизов, но он был справедлив, этот наш хозяин-пролетарий.

От охоты разговор перешел к сравнению парижской жизни с провинциальной. Пролетарий барабанил кулаком по столу, восхваляя Париж.