Россия въ концлагере   ::   Солоневич Иван

Молнiей мелькнуламысль -- бутылка хлоръ-пикрина... Боже мой! Меня начинаетъ обливать та жидкость, быть около которой можно только въ противогазe. Черезъ нeсколько секундъ ядовитый газъ охватитъ меня своимъ зловeщимъ объятiемъ. Два-три вздоха, обморокъ, и черезъ минуту-двe -смерть... И это въ дикомъ лeсу, когда я въ плащe, связанномъ снаряженiемъ...

Я отчаяннымъ вздохомъ захватилъ въ легкiя запасъ воздуха, мгновенно отстегнулъ и отбросилъ назадъ спинную сумку, отрывая пуговицы, сорвалъ съ себя злополучный плащъ и рванулся впередъ съ колотящимся сердцемъ и разрывающимися легкими.

Какъ я не сломалъ себe ногъ въ своихъ безумныхъ прыжкахъ черезъ буреломъ -- не могу понять... Помню только, какъ въ полуообморокe я бросился на землю метрахъ въ 30-ти, задыхаясь и хватая воздухъ открытымъ ртомъ...

Эта быстрота бeгства, да еще плотность брезента плаща, не позволившая жидкости смочить платье, -- спасли меня.

Отдышавшись, я выбралъ длинную жердь и осторожно сталъ подкрадываться къ своимъ вещамъ, заходя со стороны вeтра. Увидeвъ плащъ, опять задержалъ воздухъ въ легкихъ, подбeжалъ къ нему, зацeпилъ жердью, забросилъ на стволъ поваленнаго дерева и убeжалъ. Черезъ пять минутъ я такимъ же способомъ перевернулъ его такъ, чтобы хлоръ-пикринъ вылился изъ кармана, потомъ выудилъ сумку и провелъ цeлую ночь безъ плаща, дрожа отъ сырого холода болотнаго лeса.

Почти весь слeдующiй день я не рискнулъ одeть плащъ и тащилъ его за собой на веревкe.