Секретный узник   ::   Парнов Еремей

Почему же вы теперь спохватились? Чем вас пугают письма моего мужа?

- Меня они не пугают, - гестаповец работал быстро и аккуратно, едва касаясь пальцами вещей, словно профессиональный карманник. Он осмотрел шкаф за какие-нибудь три минуты, оставив все в безукоризненно первозданном виде. Забрал только бумаги: записи, письма, даже открытки.

- Выходит, что нас лишают теперь переписки, - Роза еще глубже закусила губы.

- Отчего же? - гестаповец перешел к ее столику. - Все письма вашего мужа, адресованные вам и фройляйн, будут поступать теперь в полицию. Об их получении вас уведомят, и вы, конечно, сможете их прочесть. Письма же останутся у нас. Мы будем аккуратно собирать их и сохранять.

- Я закончил, - сказал, появляясь в дверях, второй гестаповец.

- Сейчас, - отозвался Шнейдер и присел над нижним ящиком.

...Когда обыск был закончен и гестаповцы ушли, Роза бросилась на диван и, уткнувшись лицом в вышитую подушку, разрыдалась.

Ирма стала на колени, обняла, прижалась щекой к вздрагивающему ее плечу. Но Роза уже не могла остановиться. Сказалось все: и невылитая горечь этих страшных лет, и тревога последних дней, когда она всюду чувствовала на себе чужие враждебные глаза, утраты, унижения и постоянная нервная напряженность. И писем ей было безумно жаль, как будто вместе с ними отобрали у нее еще одну частицу надежды. И дело было не только в письмах, но и в том, как их у нее взяли. Перед глазами все мелькали длинные и чуткие, как у пианиста, пальцы гестаповского следователя.