Секретный узник   ::   Парнов Еремей

- Ты же мне обещала.

- Я не виновата, дедушка. Она первая задела меня. Я была очень осторожна, но она первая.

- Как это произошло?

- Помнишь, я говорила тебе, что нам велели явиться в школу на фашистский праздник?

Дедушка Тельман кивнул и зашуршал пергаментной бумагой с пастилой.

- Ну вот... Не пойти было нельзя. Только мы, пионеры и "красные соколы", сели все вместе, в последнем ряду. И когда они внесли свое знамя, когда запели гимн, мы не встали. Учителя приказали нам встать, подталкивали в спину, но я сидела как каменная. Девочки испугались и встали, а я нет. Я одна во всем зале сидела и молчала, когда все стояли и пели. Понимаешь?

Дедушка Тельман только вздохнул и рассеянно поиграл серебряной цепочкой карманных часов.

- И вот вчера меня вызвали на заседание педсовета! - с торжеством объявила Ирма и, достав чашки, принялась разливать чай.

- Тебя исключили из школы? - Дедушка Тельман надел очки в тонкой стальной оправе и стал нарезать пастилу.

- Пока нет, - отпивая чай, покачала головой Ирма. - На меня орали, топали ногами, ты такая да растакая, всей сворой накинулись. Но я молчала. А они все приставали, почему я не встала. Наконец я не выдержала и сказала: "Мой отец невинно посажен в тюрьму. Я никогда не буду петь этих песен". Они и заткнулись.

- Ну, а это откуда? - дедушка бережно погладил ее по щеке. Смотри-ка, припухло! - нахмурился он.

- Это? - небрежно отмахнулась Ирма. Ей стало жалко деда.