Семнадцатый самозванец   ::   Балязин Вольдемар

Спрыгнув с сеновала, Тимоша побежал навстречу другу, а тот, заметив его, ещё издали стал что-то кричать, показывая то на их дом, то на оставшуюся за спиной Вологду.

Не остановившись возле него, Костя промчался к избе и, слетев с коня, исчез за дверью.

Тимоша что было духу побежал обратно - к дому. Вбежав в избу, он увидел застывшую у печи мать с белым, неживым лицом и руками, сложенными на груди крестом.

- В лес надо бежать! - кричал Костя. Там они нас ни в жисть не найдут! Только не медлите, не медлите! Скорее! Скорее!

- Что случилось? - спросил Тимоша, пугаясь.

- Нищие и божедомы сюда идут! Грозятся вас обоих досмерти убить!

- За что же им нас убивать? - со страхом и удивлением воскликнул Тимоша, но Костя только рукой махнул и выскочил во двор.

- О господи! - простонала мать и стала быстро вынимать из сундука вещи, что были получше иных, и вязать их в два узла.

Тимоша, приподняв крайнюю доску пола, достал три тяжелых свёртка. В промасленных холстинах хранились под полом батькины сабля, самопал и пистоль.

Вскоре все было собрано. Мать, уронив руки, прислонилась к дверной притолоке и, оглядев избу полными слез глазами, опустилась на лавку, держа на коленях притихшего кота Терентия.

- Тащи узлы во двор, Тимоша, - сказала мать слабым голосом.

Во дворе Костя уже вывел из сарая Пеструшку и спустил с цепи радостно прыгавшего Найдена. Затем мальчики свели Соломониду с крыльца, помогли ей сесть на коня, перекинули через круп каурого связанные веревкой узлы и, набросив на шею Пеструшки травяной аркан, тронулись в лес.