Семнадцатый самозванец   ::   Балязин Вольдемар

Пристава кинулись вслед и, претерпевая великие опасности отмногочисленных конных шаек, рыскавших между Днепром и Бугом, наехали, наконец, гетмана в городе Ямполе на Днестре.

Хмельницкий принял приставов сухо. Он сказал им, что давно уже ничего об Анкудинове и не слышал, и где он теперь - не знает.

- Дело ныне военное, - сказал гетман, - и мне с вами, панове, размовляться некогда. Да и вам при войске быть невместно. Поезжайте как вы обратно.

Протасьев бухнулся гетману в ноги, заголосил по-бабьи:

- Пан гетман! Не губи ты наши души, не отдавай нас на растерзание! Как предстану перед государем без вора? Что скажу его пресветлому величеству? Не смогу я молвить, что ты, пан гетман, просьбы его не уважил, православному русскому царю худородного подьячишку не выдал и любовь государскую на воришку сменял.

Хмельницкий задумался.

- Ладно, Петр Данилович. Велю написать универсал, чтоб человека того, что называет себя князем Шуйским, вам выдали ради любви моей и приятельства к Алексею Михайловичу, вашему государю. Однако и ехать вам сейчас, пожалуй, не след. А ну, как попадете вы в полон к татарам, тогда уже не Шуйского, а и вас самих придтся Алексею Михайловичу вызволять.

Протасьев робко спросил:

- Что же делать повелишь, пан гетман?

- Оставайтесь пока при войске, а как я назад в Чигирин пойду, то и вы вместе со мною безо всякой опаски возвернетесь.

- Мешкотно это и тебе и нам, пан гетман, - тихо возразил Протасьев.