JК
Синий Шихан (Роман 1) :: Федоров Павел Ильич
Страница: 54 из 558От твоего рождения вдет восемнадцатое лето, а ты еще не высватал невесту, не уплатил калыма...
Слова Тулегена западали в молодую душу Кодара и заставляли его много думать о своей жизни. Он понимал, на что намекает пастух.
- А чье тавро на ляжках кобылиц?
- У тебя меньше ума, чем даже у ягненка... Беркутбай - чтобы верблюд заплевал жвачкой его глаза, в которых нет совести, как в кислой кузе жира! - заставил тебя все забыть... Но ты не должен забывать, Кодар. Может, ты трус?
- Я все помню, Тулеген-бабай. Я могу разорвать руками козленка, одним ударом чоблока убиваю степного волка, ты сам это видел, но я не знаю, где мне найти туркестанских прасолов, - сказал Кодар.
- Теперь я вижу, что в тебе есть кровь джигита, ты настоящий сын своего отца. Пусть аллах хранит его бескорыстье. Я, конечно, не знаю дороги в Мекку, но туркестанских прасолов разыскать могу...
Словно огромным шатром, укрылась степь темной, облачной ночью. Тихо. Только под ногами встревоженного конского табуна шелестит ковыльная заросль. Вдруг глухо и мерно застучали по нетронутой целине сотни лошадиных копыт. Взвизгнул косячный жеребец, захрапел, вытянув длинную шею, схватил зубами шаловливую ногайскую кобылицу и тревожно стал сбивать косяк в кучу.
В эту осеннюю ночь Кодар вместе с Тулегеном отделили когда-то принадлежавший Куванышу, теперь разросшийся конский косяк, прихватили часть кобылиц Беркутбая и угнали за горы.
Слова Тулегена западали в молодую душу Кодара и заставляли его много думать о своей жизни. Он понимал, на что намекает пастух.
- А чье тавро на ляжках кобылиц?
- У тебя меньше ума, чем даже у ягненка... Беркутбай - чтобы верблюд заплевал жвачкой его глаза, в которых нет совести, как в кислой кузе жира! - заставил тебя все забыть... Но ты не должен забывать, Кодар. Может, ты трус?
- Я все помню, Тулеген-бабай. Я могу разорвать руками козленка, одним ударом чоблока убиваю степного волка, ты сам это видел, но я не знаю, где мне найти туркестанских прасолов, - сказал Кодар.
- Теперь я вижу, что в тебе есть кровь джигита, ты настоящий сын своего отца. Пусть аллах хранит его бескорыстье. Я, конечно, не знаю дороги в Мекку, но туркестанских прасолов разыскать могу...
Словно огромным шатром, укрылась степь темной, облачной ночью. Тихо. Только под ногами встревоженного конского табуна шелестит ковыльная заросль. Вдруг глухо и мерно застучали по нетронутой целине сотни лошадиных копыт. Взвизгнул косячный жеребец, захрапел, вытянув длинную шею, схватил зубами шаловливую ногайскую кобылицу и тревожно стал сбивать косяк в кучу.
В эту осеннюю ночь Кодар вместе с Тулегеном отделили когда-то принадлежавший Куванышу, теперь разросшийся конский косяк, прихватили часть кобылиц Беркутбая и угнали за горы.