JК
Сущность Религии :: Фейербах Людвиг Андреас
Страница: 36 из 97Противоположное настроение, настроение иррелигиозности и безбожия, обнаруживает циклон у Эврипида, говоря: «Земля обязана, хочет она того или нет, выращивать траву для пропитания моего стада».
28.
Жертвоприношение, главный акт естественной религии, коренится в чувстве зависимости от природы, в соединении с представлением природы как сознательно действующего, индивидуального существа. Зависимость от природы особенно остро воспринимается, когда мы в ней нуждаемся. Нужда есть чувство или выражение коего ничтожества без помощи природы; но с нуждой неразрывно связано наслаждение – противоположное чувство, чувство моей самости, моей самостоятельности в отличие от природы. Поэтому нужда богобоязненна, покорна, религиозна, наслаждение же высокомерно, не знает бога, не отличается почтительностью, легкомысленно. И это легкомыслие или, во всяком случае, бесцеремонность наслаждения практически необходима для человека, этой необходимостью определяется его жизнь, но она находится в прямом противоречии с теоретическим почтением человека перед природой как существом живым, эгоистическим, восприимчивым в человеческом смысле этого слова; существо это, подобно человеку, ревниво оберегает свои права. Этот захват или использование природы представляется поэтому человеку как бы нарушением чужого права, как бы присвоением чужого имущества, преступным деянием.
28.
Жертвоприношение, главный акт естественной религии, коренится в чувстве зависимости от природы, в соединении с представлением природы как сознательно действующего, индивидуального существа. Зависимость от природы особенно остро воспринимается, когда мы в ней нуждаемся. Нужда есть чувство или выражение коего ничтожества без помощи природы; но с нуждой неразрывно связано наслаждение – противоположное чувство, чувство моей самости, моей самостоятельности в отличие от природы. Поэтому нужда богобоязненна, покорна, религиозна, наслаждение же высокомерно, не знает бога, не отличается почтительностью, легкомысленно. И это легкомыслие или, во всяком случае, бесцеремонность наслаждения практически необходима для человека, этой необходимостью определяется его жизнь, но она находится в прямом противоречии с теоретическим почтением человека перед природой как существом живым, эгоистическим, восприимчивым в человеческом смысле этого слова; существо это, подобно человеку, ревниво оберегает свои права. Этот захват или использование природы представляется поэтому человеку как бы нарушением чужого права, как бы присвоением чужого имущества, преступным деянием.