Тюрьмы и ссылки   ::   Иванов-Разумник Р

Это сразу же сказалось на эпидемии отказов от прежних вынужденных "сознаний": по пятницам десятками посыпались заявления о том, что нижеподписавшийся, вынужденный "сознаться" вследствие таких-то и таких-то истязаний, берет теперь свое сознание обратно и требует начала нового следствия, а о преступных действиях следователя сим доводит до сведения прокуратуры. Заявления эти попадали, конечно, в руки тех же самых следователей, но {373} последние принуждены были теперь давать им ход - начинать новое следствие; при этом дело чаще всего передавалось и новому следователю. Камера повеселела и приободрилась; к тому же и камера снова попалась светлая, солнечная, веселая, "с видом на Москву".

Прошел ноябрь; декабрь подходил к середине; наше число таяло: в "Клубе культпросвета" оставалось нас человек сорок - это после ста сорока-то год тому назад! Как-то раз открылась дверная форточка и корпусной прокричал мою фамилию. "С вещами" или "без вещей"? - Ни то, ни другое: он предъявил мне через форточку некий документ, в котором значилось, что законченное следствием мое дело передано в суд, и что я отныне числюсь не за НКВД, а за московской прокуратурой. За кем бы ни числиться, лишь бы делу конец! Прочел, расписался на документе, что он оглашен мне сего 15-го декабря, и стал ждать, когда и в чем проявит прокуратура свое отношение ко мне.

Ждать пришлось больше месяца. За это время мы успели встретить новый 1939-ый год - совсем не в том настроении, в каком встречали год проклятой памяти 1938-ой.