Тридцатилетняя война   ::   Шиллер Фридрих Иоганн Кристоф

Эти три города, почти исключительно католические, одни имели мужество остаться при общем отпадении верными императору, который обещал им помощь. Граф Турн, разумеется, понял, как опасно оставлять в руках неприятеля три пункта такой важности, открывавшие императорским войскам во всякое время путь в королевство. Неожиданно он появился пред Будвейсом и Круммау в надежде поразить эти города страхом. Круммау сдался, но Будвейс стойко отбил все нападения.

Теперь и император начал относиться к делу более серьёзно и проявлять больше энергии. Букуа и Дампьер вошли с двумя армиями в Чехию и открыли враждебные действия. Но путь к Праге оказался труднее, чем предполагали императорские генералы. Всякий горный проход, всякое незначительное укрепление приходилось брать силой, и сопротивление возрастало с каждым их шагом, так как бесчинства их войск, состоявших главным образом из венгров и валлонов , доводили друзей до измены и врагов — до отчаяния. Но и тогда, когда его войска уже вторглись в Чехию, император продолжал выказывать мирные намерения и протягивать руку чешским чинам для полюбовного соглашения. Новые надежды, внезанно осенившие мятежников, подняли их мужество. Земские чины Моравии стали на их сторону, а из Германии в лице графа Мансфельда явился к ним на помощь сторонник столь же неожиданный, сколь и мужественный.

Главари евангелической унии до сих пор следили за чешским движением спокойно, но отнюдь не равнодушно. Те и другие боролись за одно дело, против одного врага.