JК
Трущобные люди :: Гиляровский Владимир Алексеевич
Страница: 28 из 129Многие захохотали: «козел» отвернулся в угол, промычал какое-то ругательство и начал бормотать молитву.
Понемногу все поднялися поодиночке один за другим, спустились вниз, умывались из ведра, набирая в рот воды и разливая по полу, «чтобы в одном месте не мочить», и, подымаясь наверх, утирали лица кто грязной рубашкой, кто полой кафтана…
Некоторые пошли прямо из кухни в кубочную, отстоявшую довольно далеко на дворе.
Разбуженный Кавказским, Луговский тоже умылся и вместе с ним отправился на работу.
На дворе была темь, метель так и злилась, крупными сырыми хлопьями залепляя глаза.
Некоторые кубочники бежали в одних рубахах и опорках.
– Холодно, дядька! – шагая по снегу и стуча зубами от холода, молвил Луговский.
– Сейчас, барин, согреемся. Вот и кубочная наша, – показывая на низкое каменное здание с освещенными окнами, ответил дядька.
Они вошли сначала в сени, потом в страшно жаркую, наполненную сухим жгучим воздухом комнату.
– Ух, жарища! – сказал кавказцу Луговский.
– Тепло, потому клейкие кубики есть, они жар любят, – ответил тот.
Луговский окинул взглядом помещение; оно все было занято рядом полок, выдвижных, сделанных из холста, натянутого на деревянные рамы, и вделанных, одна под другой, в деревянные стойки. На этих рамах сушился «товар». Перед каждыми тремя рамами стоял неглубокий ящик на ножках в вышину стола; в ящике лежали белые круглые большие овалы.
– А вот и кубики.
Понемногу все поднялися поодиночке один за другим, спустились вниз, умывались из ведра, набирая в рот воды и разливая по полу, «чтобы в одном месте не мочить», и, подымаясь наверх, утирали лица кто грязной рубашкой, кто полой кафтана…
Некоторые пошли прямо из кухни в кубочную, отстоявшую довольно далеко на дворе.
Разбуженный Кавказским, Луговский тоже умылся и вместе с ним отправился на работу.
На дворе была темь, метель так и злилась, крупными сырыми хлопьями залепляя глаза.
Некоторые кубочники бежали в одних рубахах и опорках.
– Холодно, дядька! – шагая по снегу и стуча зубами от холода, молвил Луговский.
– Сейчас, барин, согреемся. Вот и кубочная наша, – показывая на низкое каменное здание с освещенными окнами, ответил дядька.
Они вошли сначала в сени, потом в страшно жаркую, наполненную сухим жгучим воздухом комнату.
– Ух, жарища! – сказал кавказцу Луговский.
– Тепло, потому клейкие кубики есть, они жар любят, – ответил тот.
Луговский окинул взглядом помещение; оно все было занято рядом полок, выдвижных, сделанных из холста, натянутого на деревянные рамы, и вделанных, одна под другой, в деревянные стойки. На этих рамах сушился «товар». Перед каждыми тремя рамами стоял неглубокий ящик на ножках в вышину стола; в ящике лежали белые круглые большие овалы.
– А вот и кубики.