ВЕСЕЛЫЕ СУМАСШЕДШИЕ, или ЗАРАСАЙСКИЕ БЕСЕДЫ   ::   РОВНЕР АРКАДИЙ

Мы точно знаем, какую грань, какую роль когда включать. Эту роль мы последовательно играем. Кроме того, есть несколько ролей, которые мы играем, когда никого нет. Все-таки возникает вопрос: кто же я, когда нет ролей? И здесь тоже существуют два подхода. Первый подход: перекрыть канал плотиной, отказаться от всех ролей, сесть в позу медитации и задавать себе вопрос: "Кто есть я?" Всё забыть. Все роли. И стучаться в эту ржавеющую дверь, на которой висит заржавевший замок, стучаться и спрашивать: "Кто есть я?" Ничего не услышишь очень долго, кроме эха. Второй способ – это, напротив, спокойно играть роли, которые мы играем. И при этом жестко отстраняться от этих ролей.

Третья область – после мыслей и ролей – это область состояний. Мы знаем: есть набор состояний, которые нам известны. И опять, мы либо прерываем, закрываем реку, выходим изо всех состояний и пробуем достичь высочайшего созерцания, неба без облаков, безоблачного неба – это сверхсостояние, – либо мы позволяем себе и уныние, и радость, и опьянение, и отчаяние, но при этом мы – хозяева своих состояний.

Гертруде Штейн в Париж привезли из Америки мальчика. Она не знала, что с ним делать, его родители были разведены, мальчик оказался бездомным. Американский ребенок, десятилетний мальчик. Гурджиев взял его в свое шато Приер в Фонтенбло. Мальчик был у него там "кофейным мальчиком". Он должен был по звонку Гурджиева приносить кофе. Больше ничего он не делал.