JК
Рубин во мгле :: Пулман Филип
Страница: 19 из 46Глухие кирпичные стены и устрашающе выглядевшие приспособления над ними производили впечатление какого-то кошмарного застенка, в то время как свет, проникая сквозь воздух, мутный от угольной пыли, казалось, исходил откуда-то издалека — словно из верхних, забранных решетками окон.
Вся жестокость и грязь этих трущоб будто сошлась в одном месте под названием Гиблая Пристань. Когда-то здесь была верфь, но эти времена давным-давно миновали, теперь здесь сохранился лишь ряд битком набитых жильцами домов и лавчонок, жмущихся к самому краю обрыва над рекой, — бакалейная лавка, пирожная, контора ростовщика, пивная с громким именем «Маркиз Грэнби» и гостиница.
Надо сказать, что слово «гостиница» в Ист-Энде имеет целый ряд значений. В худшем случае она представляет собой комнату, насквозь пропитанную сыростью и отвратительным зловонием, с натянутой посередине бельевой веревкой. Безнадежные пьяницы и нищие могли заплатить пенни за счастье уснуть не на холодном и грязном полу, а стоя, привалившись к этой веревке. В лучшем случае вам предоставляли сравнительно чистое помещение, в котором простыни меняют так часто, как это вздумается хозяевам или прислуге.
Где-то посередине находилась гостиница миссис Холланд. Здесь койка на одну ночь будет стоить вам три пенса, на день — четыре, целая комната — шесть, и завтрак — пенни. Но вам не придется скучать в одиночку. Если даже блохи не заинтересуются вашей грешной плотью, то клопы — не такие снобы и не пренебрегут никаким даром небес.
Вся жестокость и грязь этих трущоб будто сошлась в одном месте под названием Гиблая Пристань. Когда-то здесь была верфь, но эти времена давным-давно миновали, теперь здесь сохранился лишь ряд битком набитых жильцами домов и лавчонок, жмущихся к самому краю обрыва над рекой, — бакалейная лавка, пирожная, контора ростовщика, пивная с громким именем «Маркиз Грэнби» и гостиница.
Надо сказать, что слово «гостиница» в Ист-Энде имеет целый ряд значений. В худшем случае она представляет собой комнату, насквозь пропитанную сыростью и отвратительным зловонием, с натянутой посередине бельевой веревкой. Безнадежные пьяницы и нищие могли заплатить пенни за счастье уснуть не на холодном и грязном полу, а стоя, привалившись к этой веревке. В лучшем случае вам предоставляли сравнительно чистое помещение, в котором простыни меняют так часто, как это вздумается хозяевам или прислуге.
Где-то посередине находилась гостиница миссис Холланд. Здесь койка на одну ночь будет стоить вам три пенса, на день — четыре, целая комната — шесть, и завтрак — пенни. Но вам не придется скучать в одиночку. Если даже блохи не заинтересуются вашей грешной плотью, то клопы — не такие снобы и не пренебрегут никаким даром небес.