Все еще здесь. Приятие перемен, старения и смерти   ::   Дасс Рам

В молодости Орен был рекламным агентом в Нью-Йорке, но впоследствии вернулся к своим индейским корням. В его традиции личность человека является частью биографии семи поколений (трёх предшествующих и трёх последующих), но когда Орен говорил со мной, я почувствовал, что он огорчён.

«Внуки не слушают меня», — сказал он.

Я потомок иммигрантов, и мне было трудно понять, почему личность должна зависеть от предшествующих и последующих поколений. Когда мои предки, полные надежд и светлых ожиданий, прибыли в Нью-Йорк, они с радостью отказались от прошлого ради будущего. Хотя эта «философия будущего» весьма способствовала прогрессу, я увидел, что она лишает стареющих детей иммигрантов корней и чувства исторической сопричастности.

Наше общество не знает, что делать со стариками, и поэтому оно лишено именно тех качеств, которые ему могут дать пожилые люди. К несчастью, большинство стариков сами не знают о том, что могут что-то дать обществу. Но молодые не постучат в нашу дверь и не скажут: «Эй, старичье, у вас есть то, что нам надо. Нам нужна ваша мудрость и широта видения». Только став более сознательными в своём процессе старения, мы (как культура) поймём, какие сокровища таит в себе старость и как ими поделиться. Старея сознательно, мы естественным образом начнём проявлять те качества, в которых наше общество нуждается, чтобы выжить: выдержка, рассудительность, терпимость и раздумья.