JК
Второе предупреждение. Неполадки в русском доме :: Кара-Мурза Сергей Георгиевич
Страница: 109 из 467Крушение советского строя было обусловлено состоянием сознания, которое Андропов определил четко: «Мы не знаем общества, в котором живем». В 70-80-е годы это состояние ухудшалось: незнание превратилось в непонимание, а затем и во враждебность, дошедшую в части элиты до степени паранойи.
Незнанием была вызвана и неспособность руководства быстро выявить назревающие в обществе противоречия, и найти эффективные способы разрешить уже созревшие проблемы. Незнание привело и само общество к неспособности разглядеть опасность начатых во время перестройки действий по изменению общественного строя, а значит, и к неспособности защитить свои кровные интересы.
Разберем этот главный тезис по частям.
Кризис партийного руководства. Смена поколений. Смерть Сталина стала концом важного этапа. Уходило поколение руководителей партии, которое выросло в «гуще народной жизни». Оно «знало общество, в котором мы живем» — не из учебников марксизма, а из личного опыта и опыта своих близких. Это знание в большой мере было неявным, неписаным, но оно было настолько близко и понятно людям этого и предыдущих поколений, что казалось очевидным и неустранимым. Систематизировать и «записать» его казалось ненужным — и оно стало труднодоступным. Когда Ленин говорил, что «Лев Толстой — зеркало русской революции», это было понятно старому поколению, но это стало совершенно непонятно партийной интеллигенции 60-х годов.
Незнанием была вызвана и неспособность руководства быстро выявить назревающие в обществе противоречия, и найти эффективные способы разрешить уже созревшие проблемы. Незнание привело и само общество к неспособности разглядеть опасность начатых во время перестройки действий по изменению общественного строя, а значит, и к неспособности защитить свои кровные интересы.
Разберем этот главный тезис по частям.
Кризис партийного руководства. Смена поколений. Смерть Сталина стала концом важного этапа. Уходило поколение руководителей партии, которое выросло в «гуще народной жизни». Оно «знало общество, в котором мы живем» — не из учебников марксизма, а из личного опыта и опыта своих близких. Это знание в большой мере было неявным, неписаным, но оно было настолько близко и понятно людям этого и предыдущих поколений, что казалось очевидным и неустранимым. Систематизировать и «записать» его казалось ненужным — и оно стало труднодоступным. Когда Ленин говорил, что «Лев Толстой — зеркало русской революции», это было понятно старому поколению, но это стало совершенно непонятно партийной интеллигенции 60-х годов.